Наркомпуть Ф. Дзержинский

Легковая машина поднялась в гору и остановилась у одной из подмосковных дач. Из машины вышли нагруженные папками Дзержинский, Межлаук и Беленький. Они поднялись на второй этаж, где их встретила немолодая женщина.

— Здравствуйте, товарищ Елена, — приветливо поздоровался с ней Феликс Эдмундович. — Вы, я вижу, навели чистоту, протопили печи. И все же, — обратился он к своим спутникам, — здесь сыровато, пахнет нежильем. Куда приятнее было бы работать в Москве. Но ничего не поделаешь, — с иронией заметил он, — отпуск полагается проводить на лоне природы.

Под окном послышался шум автомобиля. По вызову наркома прибыл Грунин.

— Извините, Иван Алексеевич, что заставил вас тащиться в такую даль, — сказал Дзержинский, здороваясь с Груниным. — Но мне на время отпуска запрещено появляться в Москве, чтобы я получше отдохнул, хотели даже телефон на даче снять, но я отбился.

— Вы вместо отдыха бурную деятельность собираетесь здесь развить, — усмехнулся Грунин и уже серьезно добавил: — Ваши поручения о подготовке справок по металлозаказам я передал и предупредил, что задание срочное.

— Спасибо! Главное для нас сейчас заняться металлом, повышение цен на металл вздувает все цены. До сих пор мы находились в обороне — отбояривались от навязанных нам дорогих заказов. Теперь же мы перейдем в генеральное наступление на Главметалл. Но к этому надо подготовиться и, как полагается, провести глубокую разведку в тылу «противника».

— С чего начинать, Феликс Эдмундович?

— С изучения себестоимости и проверки калькуляции цен. Полагаю, высокие цены — результат бесхозяйственности, плохой организации труда и производства. Но это надо доказать.

— Трудная задача, — покачал головой Грунин, — тут нужны знатоки дела.

— Совершенно верно, — подтвердил нарком. — Срочно соберите наших лучших специалистов по металлу и пусть распутают хитросплетенный клубок калькуляции Главметалла. Но недостаточно иметь их выводы, нужны данные, так сказать, с передовой линии — от нашей агентуры на их предприятиях.

— О какой агентуре идет речь? — озадаченно спросил Грунин.

— На заводах имеется немало приемщиков НКПС, которые принимают заказанные нами паровозы, вагоны, рельсы. Им на месте легче узнать истинную калькуляцию цен, как она составляется, из каких элементов.

— Это идея, — обрадовался Грунин.

* * *

Во время своего отпуска Дзержинский решил подготовить две докладные записки о металлопромышленности. Одну краткую — для Политбюро и вторую подробную и расширенную — для Совета Труда и Обороны.

Докладную для Политбюро Феликс Эдмундович начал с решительного протеста против ведущейся кампании за новое повышение цен на топливо и металл. «Транспорт, переведенный в этом году на бездефицитную эксплуатацию, — писал наркомпуть, — не может выдержать высоких цен и принужден сократить потребление металла…».

Единственный выход из «кризиса сбыта» он видел в удешевлении себестоимости продукции и бросил обвинение руководителям Главметалла в том, что они не ведут борьбы с бесхозяйственностью на заводах, исповедуя немудрящую «философию» — государство должно давать им средства применительно к их аппетитам и безрукости.

Написав, Дзержинский подумал: «Вся беда в том, что руководители Главметалла идут на поводу своего аппарата, смотрят на положение вещей глазами своего аппарата… А ведь, собственно говоря, аппарат НКПС не лучше…». И тут же в своем письме Политбюро Феликс Эдмундович самокритично признал, что в 1922 году специалисты НКПС уверяли, что транспорту нужна государственная дотация в 300 миллионов рублей, а на 1923 год подсчитали, будто уже требуется около 500 миллионов рублей, но правительство справедливо не давало таких огромных сумм по «калькуляциям» аппарата НКПС.

«…И в ноги кланяюсь как наркомпуть за это Правительству, — со свойственной ему горячностью взволнованно писал Дзержинский. — Вы заставили нас, коммунистов, работников транспорта учиться, перестать быть на поводу у спецов (которые — не в обиду им — не могут органически понять, как восстановить собственными силами Сов. Россию) и повести ожесточенную борьбу с бесхозяйственностью. И сейчас есть уже у нас выдающиеся коммунисты-руководители хозяйства железных дорог с сознанием, что они государственные работники. Они-то и доводят наши жел. дороги до уже безубыточной эксплуатации, хотя еще много и много осталось бесхозяйственности. Но все наши помыслы теперь в борьбе с нею…».