Наполеон III. Триумф и трагедия

Это мнение, высказанное в конце XIX века, о событиях, последовавших после покушения 14 января 1858 года, можно с некоторым отклонением назвать выводами по «горячим следам». Еще в древности говорили, что большое видится издалека, поэтому на один из ключевых моментов истории Европы стоит посмотреть с более дальнего расстояния. В изложении Ридли, уже в конце XX века, события представлены следующим образом: «Луи Наполеон возобновил свои приготовления к союзу с Пьемонтом. Император был намерен провести секретные переговоры за спиной своего министра иностранных дел. В марте он посылает доктора Конно в Турин с якобы частным визитом, но снабжает его секретной инструкцией, в соответствии с которой Конно должен был предложить Виктору Эммануилу II и Кавуру совместное участие Франции и Пьемонта в войне против Австрии, чтобы вынудить австрийцев покинуть Северную Италию и присоединить Ломбардию и Венецию к Сардинии. В этих целях, но не в последний раз, император использовал Евгению как агента в тайной дипломатии. В мае она „подсказала“ пьемонтскому послу Нигра, что Италия должна быть разделена на три государства: Северная Италия, Центральная Италия и Неаполь. Луи Наполеон также предложил, чтобы принц Наполеон женился на дочери Виктора Эммануила II, принцессе Марии Клотильде. Виктору Эммануилу II и Кавуру нравилась идея совместной войны против Австрии, но для уточнения всех обстоятельств необходимо было разговаривать непосредственно с императором. Луи Наполеон, не ставя в известность Валевского, устроил секретную встречу с Кавуром в Пломбьере, куда он в июле 1858 года снова отправился принимать воды»[1475].

* * *

Вечер вторника, 21 июля 1858 года. Клонившееся на запад яркое солнышко на безоблачном голубом небосклоне заливало своим светом далекие вершины Вогезов и лесные массивы. Сквозь листву деревьев пробивались солнечные лучики, которые достигали земли, богато поросшей сочной изумрудной травой. Кристально чистый лесной воздух пронизывали звуки веселого щебетания птиц.

По лесной дороге в окрестностях курортного городка Пломбьер легко катил, слегка покачиваясь на рессорах, элегантный фаэтон. Когда он остановился, из него вышли два хорошо одетых господина. Давно уже о чем-то увлеченно беседуя, они не обратили никакого внимания на идиллию окружавшего их живописного леса. Продолжая негромкий разговор, прошли несколько шагов. Остановившись, один из них красивой резной тростью стал что-то рисовать на земле, пытаясь убедить собеседника. Через несколько мгновений второй господин, который молча слушал и смотрел на рисунки, мягко дотронувшись до руки говорившего, кивнул в знак согласия, и они вернулись к ожидавшей их карете. Через полчаса экипаж был в Пломбьере у входа в Grand Hotel. Пассажиры стали прощаться. Один из них, подавая руку, негромко произнес: «Доверьтесь мне, как я доверяю Вам»[1476].

Так завершилась секретная встреча Наполеона III и премьер-министр Пьемонта Кавура[1477]. Встреча, от которой зависела судьба многих государств и миллионов людей.

* * *

В Турине с тревогой получили сообщение о покушении на императора французов[1478]. Двор Виктора Эммануила II и правительство Пьемонта были в замешательстве. Сейчас они хотели услышать только одно — что в этом покушении не замешаны итальянцы. Однако на следующий день пришло сообщение с именами террористов — все оказались итальянцами[1479].

Ситуация стала угрожающей. Кавур распорядился срочно ужесточить контроль на границе и усилить внимание к неблагонадежным лицам.

20 января Валевский жестко потребовал от сардинского кабинета закрытия газет, поддерживавших Мадзини, и решительного усиления борьбы с революционерами[1480]. Более того, вскоре Виктору Эммануилу II поступило личное послание от Наполеона III, в котором император также, не особо стесняясь в выражениях, требовал закрыть революционные издания[1481].

Король и Кавур давно боролись с Мадзини и его сторонниками. Они были не в восторге от всех этих бунтарей, от них можно было ожидать чего угодно. Однако сейчас речь шла об основах свободы слова и прессы. Эта была та грань, через которую не мог переступить либеральный премьер-министр. Кабинет Кавура внес в парламент проект дополнительного закона, ужесточавшего ответственность за террористическую деятельность, но не тронул закон о печати[1482].

Тем не менее Виктор Эммануил II и Кавур были уязвлены приказным тоном, каким с ними разговаривали французы. Они заявили, что в случае необходимости с оружием в руках будут отстаивать независимость и основы королевства, даже если для этого потребуется уйти в горы[1483]. Их ответ был полон достоинства и отваги. Отношения между двумя государствами обострились. Через месяц в Париже пересмотрели свою позицию. Наполеон III согласился с аргументами пьемонтцев и даже выразил восхищение Виктору Эммануилу II за смелость, с которой тот возражал ему[1484].