Его Императорскому Величеству, Императору французов Показаний, которые мною сделаны против меня самого в том политическом процессе, вызванном покушением 14 января, достаточно для того, чтобы послать меня на эшафот. Я приму смерть, не прося помилования, с одной стороны, потому что я никогда не унижусь перед тем, кто убил нарождавшуюся свободу моей несчастной родины, а с другой — потому что в том положении, в каком я нахожусь, смерть будет для меня благодеянием. Перед закатом моего существования я все же хочу еще раз попытаться прийти на помощь Италии, идея независимости которой всегда побуждала меня презирать все опасности и идти на всякие жертвы.
Она была всегда предметом моих стремлений, и именно ради нее я хочу обратиться с этими последними словами к Вашему Величеству. Италия требует, чтобы Франция не выступала против нее, она требует, чтобы Франция не позволяла Германии поддерживать Австрию в борьбе, которая скоро, может быть, завяжется. Вот это и могли бы сделать Ваше Величество, если бы этого захотели.
Таким образом, от Вашей воли зависит благополучие или несчастие моего отечества, жизнь или смерть нации, кому Европа в большой мере обязана своей цивилизацией.
Такова просьба, какую я из моей темницы осмеливаюсь адресовать Вашему Величеству, все же питая надежду, что мой слабый голос будет услышан. Я заклинаю Ваше Величество вернуть Италии независимость, которую ее сыны утратили в 1849 году по вине французов. Пусть припомнит Ваше Величество, что итальянцы, в числе которых был и мой отец, с радостью пролили свою кровь за Наполеона Великого; они делали это всюду, куда бы он их ни повел. Пусть вспомнит Ваше Величество, что они были ему верны вплоть до самого его падения. Пусть Ваше Величество подумает о том, что до тех пор, пока Италия не будет свободной, спокойствие Европы и Вашего Величества будет весьма призрачным. Пусть Ваше Величество не отвергнет последней воли патриота, уже стоящего на ступеньках эшафота, пусть освободит мою родину, и благословения 25 миллионов граждан будут следовать за ним и за его потомством.
25 февраля начался судебный процесс по делу Орсини, Пьери, Гомеса и Рудио. Защитником обвиняемых выступил известный адвокат и политик Жюль Фавр. Орсини не просил прощения и брал всю вину на себя. Фавр, который был противником терроризма в любой его форме, просил у суда понимания высоких моральных качеств и мотивов своих подзащитных, особенно Орсини. Фавр отличался блестящим красноречием и обладал даром убеждения. Ему приходилось участвовать в судебных процессах с политическим подтекстом. Он понимал, как нужно выстроить линию защиты, и, может быть, по его совету Орсини и написал свое знаменитое письмо императору[1456].