Наполеон

Наполеон на время перестал считаться с действительностью. Подготовить войско к походу и как можно раньше выступить из Москвы, чтобы иметь выбор дороги, — такова была программа реалиста. Император наполнил свои дни делами, бесполезными с точки зрения главной цели — спасения. Он объявил, что армия будет зимовать в Москве. Он искал способы доставить письма Александру, на которые тот не собирался отвечать. Он решил организовать оборону Москвы и укреплял Кремль и монастыри. Устройство городской управы, помощь погорельцам, ежедневные парады занимали время, создавая иллюзии значимости и полезности существования. Наполеон пребывал в непривычном состоянии бездействия и решил организовать досуг армии, открыв театральный сезон. Солдаты смотрели спектакли, а император слушал итальянского певца. Он стал затягивать обеды и пить ликеры. Наполеон вел противоестественную жизнь вдали от родины и семьи, управляя Францией и Германией из Москвы и пытаясь влиять на испанские дела с помощью депеш. Армия предалась пьянству и занималась грабежами, а вождь разрабатывал планы похода на Петербург, вызывая изумление маршалов. Не получая ответа на свои мирные предложения, указавшие русским на его слабость, он начал искать средства подрыва и разрушения российской государственности. Наполеон думал отменить крепостное право, вызвать движение татар, он приказал искать материалы о пугачевском бунте и снова обращался мыслями к полякам. Он мог объявить себя польским королем, но для этого не надо было идти в Москву. Наполеон не решился восстановить Польшу, желая сохранить возможности договора с Александром. В итоге он понял ничтожность попыток вызвать социальные и политические взрывы или подорвать экономику своей вчерашней союзницы. Вторгаясь в Россию, он уподоблял себя благородному рыцарю, но рыцари не печатают фальшивых ассигнаций. Соратники удивлялись, не находя в нем прежней энергии и жажды действия. Наполеон читал книги и журналы, играл в игры и редактировал устав Театра французской комедии. Сон на краю пропасти подходил к концу, толчок извне должен был прервать череду бессмысленных дней. Во время одного из смотров в Кремле Наполеон получил известие о тяжелом поражении авангарда Мюрата. Император встрепенулся и вновь стал полководцем.

Он ускорил выступление из Москвы, которое было очень плохо подготовлено. Предавшись порыву мести, Наполеон приказал взорвать Кремль. Трофеи были собраны, церкви разграблены, повозки нагружены разным добром и ценностями. Император не решился избавиться от всего лишнего. К армии присоединились толпы обездоленных людей.

Движение отступавшего войска было настолько медленным, что Кутузов успел преградить дорогу. Завязалась битва за Малоярославец, но жертвы были напрасными. Русские стояли на пути Великой армии, препятствие было непреодолимым. Наполеон признал, что настало время думать лишь о спасении остатков армии. План отступления по новому маршруту провалился, пришлось вернуться на разоренную дорогу и воочию увидеть следы содеянного.

События развивались по самому худшему сценарию. Люди испытывали ужасные страдания от голода, холода и усталости. Хаос нарастал с каждым днем, командиры теряли авторитет, армия разваливалась.

28 октября Наполеон был в Успенском. В два часа ночи он вызвал Коленкура и заговорил с ним, лежа в постели. Император оценивал ход событий и состояние армии и не понимал всей тяжести своего положения. Закончив говорить, он попросил Коленкура откровенно высказаться. Собеседник, сидевший подле императорской постели, изложил свои взгляды. Он указал Наполеону на вероятные последствия дезорганизации армии. Приближалась зима, и именно теперь русские начинали свою кампанию. Французы не были готовы к морозам — Коленкур говорил об этом еще в Москве и вновь повторил мрачные предсказания. Наполеон ему не поверил и ответил ссылками на изобретательность своих солдат, которые найдут средства уберечь себя от морозов и не уступят в этом неприятелю. Император был твердо уверен, что армия расположится на зимние квартиры в Орше и Витебске. Он не допускал, что придется отступить за Березину. Наполеон уповал на большие склады в Минске и Вильно, фланговые корпуса и прибытие свежей польской кавалерии.

Надежды на поляков были напрасными. Император заблуждался и относительно возможностей своей армии в борьбе с холодом и невзгодами, и относительно складов. Наполеон будто не хотел замечать, что после Малоярославца солдаты питались одной кониной, а на лучшую провизию могли рассчитывать только мародеры.