Написано кровью моего сердца

— Знаешь, мне тут кое-что пришло в голову, — перебил вдруг Йен. — Дядюшка Джейми рассказывал о свадьбе своих родителей. Его отец похитил маму, и им долгое время пришлось скрываться от ее братьев, потому что Маккензи из Леоха запросто перерезали бы глотку любому обидчику.

По мере рассказа Йен все больше оживлялся.

— Они не могли обвенчаться в церкви, ведь там нужно заранее оглашать имена; их бы тогда немедля схватили, стоило только переступить порог. Так что они прятались, пока Эллен — это моя бабушка — не родила ребенка. Тогда ее братья уже не могли выступать против брака, и они сумели обвенчаться. — Он пожал плечами. — Вот я и думаю: может, для квакеров ребенок тоже считается такой же крайностью?

Рэйчел вытаращила глаза:

— Йен Мюррей, если ты думаешь, что я разделю с тобой ложе до свадьбы… тогда ты на собственном опыте узнаешь, что такое настоящий крайний случай!

* * *

Когда они достигли дороги в Филадельфию, то едва не оглохли: там оказалось на удивление шумно. И без того вечно людный тракт сейчас был забит тяжелыми фургонами со всех окрестных сел: ревели мулы, визжали дети, прикрикивали на отпрысков усталые родители, на себе тащившие телеги, доверху груженные домашним скарбом, поверх которого зачастую качалась корзина цыплят или рядом на веревке плелась недовольная свинья.

А среди них, сгоняя гражданских с пути, шагали солдаты. Маршировали в две колонны, в полном обмундировании, обливаясь в мятых мундирах потом, с багрово-красными, ярче униформы, лицами. Порой появлялись отряды всадников — те в зеленом обмундировании красиво гарцевали на лошадях. На обочинах то здесь, то там стояли пехотинцы; офицеры досматривали фургоны: одни пропускали взмахом руки, другие велели разгружать, реквизируя груз в пользу армии.

Йен остановился в тени деревьев, решая, стоит ли выходить на дорогу. Уже вечерело, солнце повисло над самой головой. Багажа у них с Рэйчел нет, заинтересовать солдат нечем, поэтому остановить их не должны…

— Смотри! — воскликнула Рэйчел, вскидывая руку и указывая на высокого офицера с другой стороны дороги. — Это же Уильям! Надо с ним поговорить!

В ответ Йен стиснул пальцы на ее плече, ощущая мягкость женской плоти… и ужасно хрупкие косточки.

— Стой здесь, — велел он и подбородком указал на плетущихся по дороге солдат, взмокших и недовольных. — Тебе лучше не показываться им на глаза.

Рэйчел прищурилась, но Йен уже имел опыт женитьбы и потому, отдернув руку, спешно добавил:

— Я сам схожу поговорю с Уильямом. И приведу его сюда.

Рэйчел открыла было рот, но он, не дожидаясь возражений, уже скрылся в кустах, велев перед этим Ролло:

— Сидеть!

Тот, не успев встать с насиженного местечка у ног Рэйчел, шевельнул ухом.

Уильям выглядел усталым, взъерошенным и ужасно недовольным. Что, в общем-то, понятно. Йен слышал, как тот сдался в плен под Саратогой и потому теперь должен либо вернуться в Англию — если повезет, — либо торчать в каком-то захолустье на севере. В любом случае о ратных подвигах бедному парню можно позабыть.

Завидев Йена, Уильям тут же изменился в лице. Сперва изумленно вытаращил глаза, потом негодующе вздернул губу, но, оглянувшись, снова нацепил равнодушную маску. Йен удивился даже, что сумел разобрать на его лице какие-то эмоции, однако потом вспомнил почему. Дядюшка Джейми тоже всегда держал лицо, но при Йене позволял себе расслабиться.

— Разведчик, — коротко кивнул ему Уильям.

Капрал, с которым он в тот момент разговаривал, обернулся, окинул Йена равнодушным взглядом, отдал Уильяму честь и влился в людской поток на дороге.

— Какого черта тебе надо?

Уильям мятым рукавом утер со лба пот. Откуда такая враждебность — ведь последний раз они расстались безо всяких ссор?.. Хотя тогда им было не до разговоров: Уильям пустил пулю в лоб сумасшедшему старику, который пытался зарубить Рэйчел и Йена. Левая рука с тех пор успела зажить, хотя иногда ощутимо ныла.

— С вами желает переговорить одна леди, — ответил Йен, старательно не замечая злобного взгляда.

Уильям мигом просветлел.

— Мисс Хантер?

Глаза у него вспыхнули. Теперь прищурился уже Йен. Что ж, пусть сама ему скажет…

Уильям махнул другому капралу и отправился вслед за Йеном. Солдаты поглядывали на незнакомца, но на вид тот был ничем не примечателен: судя по татуировке на щеках, штанах из оленьей шкуры и загорелой докрасна коже, обычный индеец, многие из которых дезертировали из британской армии, но кое-кто все-таки остался (в основном лоялисты вроде Джозефа Бранта, получившего земли в Пенсильвании и Нью-Йорке).

— Уильям!

Рэйчел пролетела через полянку и повисла у высокого капитана на шее с такой радостью, что тот, позабыв про недовольство, не сдержал улыбки. Йен стоял в стороне, давая ей время.

В прошлый раз им и впрямь было не до разговоров: Ролло с рычанием трепал безжизненное тело Арчи Бага, Рэйчел, обмерев от ужаса, лежала на полу, залитом кровью, а случайные свидетели драмы взывали о помощи.

Уильям тогда вскинул Рэйчел на ноги и впихнул ее в руки первой же попавшейся женщине — той оказалась Марсали.

— Уведите ее отсюда, — велел он.