Написано кровью моего сердца

— Tha ball-ratha sìnte riut
A choisinn mìle buaidh
Sàr-bodh iallach acfhainneach
Rinn-gheur sgaiteach cruaidh
Ùilleach feitheach feadanach
Làidir seasmhach buan
Beòdha treòrach togarrach
Nach diùltadh bog no cruaidh.

— Пожалуй, так и есть, — согласилась я. — Давай теперь на английском, а то я, кажется, упустила самое интересное. Он же не сравнивает свой пенис с трубкой волынки?

— Еще как сравнивает, — ответил Джейми и прочитал стихотворение на английском:

— К тебе протянута счастливая часть тела,
Свершившая завоеваний сотни:
Прекрасный пенис тверд и жёсток,
Пронзает острым он концом,
Он скользок, жилист, как волынки трубка,
Надежен, терпелив и прочен,
Он полон жизни и силен
И никогда не подведет.

— Тверд, говоришь? — захихикала я. — Ну еще бы, после сотни завоеваний. А что он имеет в виду под «надежным»?

— Не знаю. Видел его пару раз, когда он отливал у обочины, — вроде ничего выдающегося.

— Ты знаком с ним? — Я перевернулась и подперла голову рукой.

— Конечно. Да и ты тоже, просто, наверное, не увидела в нем поэта — в те дни с гэльским у тебя было плоховато.

Я и до сих пор не очень хорошо владела этим языком, хотя теперь в окружении говорящих на нем людей надеялась его подтянуть.

— И где же это было? Во время восстания?

Он учил гэльскому Красавчика Чарли.

— Да. Макдональд сочинил немало стихов и песен о побеге Стюарта.

Кажется, теперь я вспомнила, как длинноволосый и чисто выбритый мужчина средних лет с заметной ямочкой на подбородке поет у костра. И как ему удавалось так аккуратно бриться с помощью опасной бритвы?

— Хм-м. — У меня смешанные чувства по поводу людей вроде Александра. С одной стороны, если бы они не подливали масла в огонь и чересчур не романтизировали войну, мятеж якобитов выдохся бы еще до сражения при Каллодене. С другой стороны… мы помним павших на поле битвы именно благодаря поэтам.

Я не успела должным образом поразмышлять на эту тему, так как Джейми отвлек меня ленивым поглаживанием своего пениса.

— Меня научили писать правой рукой, — заметил он, — но совращаю я себя левой — хоть тут не стали переучивать.

— Почему ты так это называешь — «совращать себя»? — засмеялась я.

— Мне кажется, «мастурбировать» звучит куда более грешно. А если ты совращаешь себя, то вроде как хорошо проводишь время.

— «Надежен, терпелив и прочен», — процитировала я, касаясь рукой того, о чем шла речь в стихотворении.

— Каким бы полным жизни и сильным ни был мой, саксоночка, третий раз за ночь он не встанет. Возраст уже не тот. — Убрав мою руку, Джейми перекатился на бок и обнял меня сзади, а уже через минуту крепко спал.

Когда я проснулась утром, его рядом не было.

Глава 144 В саду с привидениями

Черт, я так и знала. Проснувшись от трели птиц рядом с холодным одеялом, я сразу поняла. Джейми часто просыпался до рассвета и уходил на охоту, рыбалку или просто в дорогу, но всегда что-нибудь говорил или целовал меня на прощание. Мы прожили достаточно, чтобы знать, каким непредсказуемым может быть каждый новый день и как быстро люди расстаются навсегда. Мы не обсуждали это, не считали традицией и все-таки перед уходом обязательно выражали друг другу свою нежность.

И вот он скрылся в темноте, не сказав ни слова.

— Негодяй! — крикнула я, от досады стукнув кулаком по земле.

Я спускалась с холма, держа под мышкой свернутые одеяла. Дженни, ну конечно. Он решил поговорить с Дженни. И как я не догадалась?

Джейми пообещал не доставать меня вопросами, но насчет других людей ничего не сказал. Хотя наши с Дженни отношения построены на любви, я и не сомневалась, что брат для нее важнее. Просто так мой секрет она бы не выдала, а вот если Джейми спросит напрямую, она все ему выложит.

Солнце медовым теплом окутывало утро, но до моих промерзших костей оно не доходило.

Он узнал. И теперь выйдет на охоту.

* * *

Я проверила за дверью, хотя и так знала, что ружья Джейми там не окажется.

— Он пришел совсем рано, — сообщила Эми Хиггинс, накладывая мне кашу. — Мы все еще спали, а когда Джейми крикнул, Бобби открыл ему. Я предложила поесть, но он сказал, что не голоден, и убежал. Сказал, на охоту.

— Понятно. — Несмотря на мои подозрения (или даже уверенность в том, что он задумал), я с удовольствием взяла в руки теплую миску с соблазнительно пахнущей кашей. Эми подала мед и немного сливок, оставшихся после взбивания масла, — из уважения к развращенным английским вкусам Бобби. Сама она по-шотландски скромно приправила кашу одной лишь солью.