Нано

Ты переключаешься. Это уже больше похоже на привычные заведения и да, это здорово. Благодаря фосфорецирующей краске ты можешь разглядеть все изгибы тел танцовщиц даже издалека.

— Угощайся, — продолжает Гектор и кивает на торт, — я попросил две ложки.

Ты с сомнением смотришь на него, потом на торт, и берешь ложку. Ты давно не ел, а торт выглядит аппетитно, и Гектор успел объесть его только с краю.

— Главная причина того, что я едва не провалил последние тесты по физподготовке, — Гектор вздыхает, но без малейшей грусти, и старательно сгребает ложкой крем с верхнего слоя.

Это... и вправду вкусно. Ты уважаешь Захара за страсть к собственноручно приготовленной пище, и начинаешь немного уважать Гектора, пусть тот и не готовил торт самостоятельно. Хотя ты уже не можешь сказать наверняка — в конце концов, он носит цветные деловые костюмы и приходит поесть в стриптиз-бар. Мало ли, какие бездны он еще скрывает.

За едой ты коротко выкладываешь все, что узнал о нано, выводя разговор на свои подозрения об «Эккарт». Гектор слушает внимательно, точно так, как слушал рассказ о произошедшем в квартире Кристины — и точно так же, как тогда, он реагирует слишком спокойно для человека, столкнувшегося с невероятным.

— Ты знаешь о нано? — прямо спрашиваешь ты.

Черт, начинает казаться, что уже все знают о нано, и только ты, герой подполья, плаваешь в информационном вакууме.

Но Гектор качает головой.

— Нет, но это... не удивляет. Ты давно выходил в Сеть? Недавно всплыли довольно тревожные новости.

Ох, черт.

— А... какие-нибудь не недавние источники указывают на подобное? — спрашиваешь ты осторожно.

— Нет, но это «Эккарт». Я видел много, и я знал Доминика Эккарта. Я бы не удивился даже без всех этих сетевых бурлений.

Убийцами тех восьмерых, включая Кристину, все еще могут быть люди Триады и люди Креста, но ты не хочешь лишний раз об этом напоминать. Тебя интересует корпорация и тебя интересует Гектор — ты слишком долго ничего не знал о своем работодателе.

— Доминик Эккарт, — ты цепляешься за имя и серьезный тон, с каким Гектор упомянул его, — какой он был?

— Как все Эккарты, безумный сукин сын. Но с ним... скажем так, это была та корпорация, в которую я рвался с самой своей юности. Я догадывался, что он хочет порвать отношения с Триадой, и, как и многие, поддерживал это решение.

Что-то исчезает из знакомого тебе образа — веселого эксцентричного корпа, который наслаждается чужой неприязнью и может выстрелить в человека из простого любопытства. Странным образом Гектор даже не выглядит смешно, когда долго, по-детски, обсасывает столовую ложку в сладком креме. Медленно отломав еще один огромный кусок торта, Гектор смотрит на него невыразительно и продолжает:

— Это и есть причина, Вик, тебе же не терпится узнать. Я знаю многих, кто поддерживал Доминика Эккарта и только часть из них перебежала на сторону Лионеля Ламбера, когда тот захватил власть.

— Остальные убиты?

— Официально — нет. Мы не какое-то там сборище отморозков, не путай нас со своими приятелями из Каски.

Гектор усмехается со знакомым самодовольством и отправляет в рот кусок торта. Требуется время, чтобы его пережевать. Это уже снова мужик, которого ты знаешь. Гектор продолжает с чавканьем:

— Но они все либо были понижены в должностях и переброшены на малозначимые проекты, либо, и это самое прекрасное, исчезли. По документам, отправлены на большую землю, но я не смог связаться ни с кем. Лионель, этот крысеныш, провел значительную работу по тихому устранению тех, кто с ним не согласен. И мне тоже предлагали уехать, знаешь. Я сказал, что слишком привязан к местным кондитерским.

— И сработало?

— Отчасти. Я работаю с полицией с тех пор. Ты не в курсе наших милых порядков, но скажу честно — ниже уже некуда. Я разбираю дела с загулявшими виджиланте и карманными кражами, делая вид, что выполняю обязанности по связям с общественностью. И те ребята, которых перевели на никчемные проекты, хранят молчание. Запуганы, очевидно, но я на плохом счету, так что не докучаю им лишний раз, чтобы не подставить.

— Как благородно с твоей стороны.

Гектор понимает фразу правильно.

— Но ничего не мешает мне докучать Восьмерке, случайно всплывшей в очередном подозрительном деле, да. Сначала это было просто интересно, но потом вдруг появилась Триада, а где Триада — там «Эккарт». И теперь ты приносишь информацию о нано, личном проекте Доминика... Что-то подсказывает мне, что я верно выбрал объект для шантажа.

Ты фыркаешь.

— Как ты узнал, что я Восьмерка?

Гектор паскудно ухмыляется, и ты не ждешь честного ответа. Но он говорит:

— «Эккарт».

Только одно слово. И оно не вяжется с твоими собственными догадками.