Нана и Мохан. После сумерек богов (СИ)

Их встретил Гермес — весёлый, улыбчивый, как во времена до сумерек. ” — Значит, он ещё не общался с Молящимися и не получил ту же информацию, что и мы, — подумала Нана, — иначе не пребывал бы в таком отличном настроении.»

Гермес провёл богов через непроницаемый купол, объяснив, какой следует сделать ритуал, чтобы преодолеть его стену.

— Быстро же боги справились, — заметил Гефест.

— Трудилось больше богов! Я постарался, — похвастался Гермес. — Я убедил перейти на нашу сторону всех подземных богов олимпийского пантеона! Аид, Персефона, Геката и прочие божества теперь с нами, они и помогли достроить нашу крепость! — ямочки заиграли на щеках бога.

— Ну уж, ты один постарался! — услышали боги другой голос и разом повернули головы туда, откуда он доносился. К ним шагал бог солнца — в светлых золотистых одеждах, улыбающийся своей очаровательной сияющей улыбкой, красоту которой можно было сравнить лишь со светилом, которое он олицетворял. — Я приказал своему пантеону присоединиться к Шести Богам — и они послушали своего повелителя! — важно добавил он.

Нана тоже улыбнулась. Если на сторону Шести Богов перешли все боги, что составляли пантеон бога Амона, под именем которого правил этим пантеоном Гелиос, то она готова простить ему всё. Даже то, что когда-то он вмешался не в своё дело, что и послужило причиной для развода с Гефестом, а главное — того позорного случая с сеткой над ложем. Впрочем, уже за то, что Гелиос не оставил богов, когда на них напали Силы и Власти, делает ему честь. Да и время ли сейчас вспоминать недоразумения, случившиеся очень давно?

Нана, войдя вместе с другими богами в непроницаемый круг, увидела множество богов, ходивших между дворцов, в тени дубов.

И тут на глаза ей попался до боли знакомый образ: богиня Геката в образе красавицы средних лет стояла перед большим казаном с булькающей на огне жидкостью, черпала ковшом и разливала эту жидкость в пиалы и раздавала богам, то и дело подходившим к ней. ” — Геката приняла облик женщины, а не девушки или старухи, — подумала Нана, — что ж, это логично: всем нам сейчас необходима сила духа. Но, может, Геката уже что-то знает от Молящихся?»

Нана направилась к богине колдовства.

— Приветствую тебя, мудрая Геката! — произнесла она. — Если твоё присутствие в непроницаемом куполе говорит о том, что ты тоже примкнула к Шести Богам, то это весьма большое благо для нас всех!

— Приветствую тебя, богиня любви, — ответила Геката, протягивая ей пиалу с горячей жидкостью. Нана приняла пиалу и ноздри её приятно защекотал запах, который она не могла забыть: это был тот самый отвар, что веками пили боги, чтобы обретать олимпийское спокойствие.

— Благодарю, это то, что всем нам сейчас нужнее всего, — проговорила Нана, жадно припадая губами к краям пиалы и выпивая настой. Огненная жидкость приятно побежала по гортани, казалось, она струится по всему божественному и ещё пока бессмертному телу, наполняя его жизненной силой и бодростью. На душе стало очень хорошо, разум, растревоженный новостями, снова обретал равновесие.

— Я сочла разумным перейти на сторону Шести Богов, — заговорила Геката, — потому что больше невозможно терпеть тот абсурд, что происходил в голубом дворце.

— Только это является причиной того, что ты решила примкнуть к нам?

Альби просил её, Нану, Мохана, Гефеста и Лакшми не разглашать перед другими богами того, что довелось услышать в гостях у Метиды. Молящиеся сами поставят в известность о фаги и демонах других богов, когда сочтут это нужным и удобным. К тому же, не стоило и заикаться о том, что они провели столь долгое время в гостях у Метиды. Метида по-прежнему была врагом олимпийских и месопотамских богов. Общение с ней должно оставаться тайной, чтобы не вызвало интерес к поискам её пристанища. Да и не навело на мысль олимпийцев и месопотамцев, что Нана, Мохан, Гефест и Лакшми предали богов, мирно общаясь с ней.

— Есть ещё причина, — уклончиво ответила богиня колдовства. — Мне бы хотелось обсудить её с тобой, но… Не сейчас.

— Я понимаю. Отлично, что Аид и Персефона тоже на нашей стороне.

— Только они не вместе.

— Тоже развелись? Ах, да, я уже слышала об этом… Аид, кажется, сошёлся с Парвати, которая также развелась с Шивой… Надеюсь, Персефона чувствует себя комфортно здесь, среди богов Тримурти и Олимпа?

— Ммммм, да как сказать… Она, кажется, равнодушна к происходящему. Даже не пытается воздвигнуть себе дворец, хотя ей выделили её часть земли под непроницаемым куполом! Она сидит по целым дням в шатре, отрастила себе ногти на руках и на ногах, как у коршуна…

— Зачем?!

— Этим она выражает протест. Особенно, когда ходит и стучит ногтями на ногах о землю!

— Против того, чего мы все одинаково не хотим? Против того, что мы узнали, что однажды умрём?

— Кажется, против того, что ей вообще об этом сказали. Ты же знаешь её, она плохо умеет принимать, как данность то, что ей не по нраву.

— В этом надо разобраться, — пробормотала Нана.