Нахимовский Дозор

Погоды стояли мерзейшие: затяжные дожди с противным северо-западным ветром перемежались ночными заморозками. Военное снабжение и у союзников, и у русских было налажено откровенно плохо. Если французы после бури второго ноября, починив свой «маленький Париж» в Камышовой бухте, существовали более-менее сносно, то англичане в Балаклаве откровенно бедствовали. В бурю они потеряли товаров, снаряжения и вооружения на 2 миллиона золотом и испытывали острую нехватку во всем. К тому же в балаклавском порту стояла такая неразбериха, что отвечающий за грузоперевозки адмирал Боксер зачастую даже не знал, что у него есть свободные суда, в то время как разгруженные транспорты стояли на рейде. На берегу же, сваленные в кучи, лежали под дождем и в лужах так необходимые продукты, порох, обмундирование. Бутырцев, посещая английский Дозор, искренне удивлялся царящей среди тыловых британских офицеров бюрократии. Она составляла достойную конкуренцию российской. Все же у французов учет, да и снабжение были поставлены лучше.

Лев Петрович имел на этот счет свое особое мнение, суть которого заключалась в том, что еще Наполеон I встряхнул Францию и умно поставил многие дела в своей империи. Нынешнему Наполеончику и его правительству оставалось только пользоваться этой машиной. Но даже французам много чего не хватало.

О турках и говорить было нечего. Пасынки при англичанах, они влачили жалкое существование и умирали десятками не от боевых потерь, а от холода, голода и болезней. Англичане урезали пайки своим солдатам, которые к тому же не имели возможности ни обогреться, ни приготовить себе даже кофе, хотя зеленые кофейные зерна им исправно выдавались, – катастрофически не хватало дров. Туркам вообще ничего не доставалось – они были на положении бездомных собак, одевались, раскапывая кладбища и раздевая покойников, питались тухлой падалью.

Болезни свирепствовали в армиях союзников. Медицинское обслуживание было очень низкого уровня. У заболевших почти не было шансов выздороветь, и они умирали в переполненных лазаретах и госпиталях. Удалось потушить вспышку холеры, которую притащил сорок шестой полк, две роты которого успели высадиться со злополучного «Принца» накануне бури. Но тут скорее сыграла свою роль холодная погода, не способствующая эпидемии холеры.

В кавалерийских полках умирали от бескормицы лошади. Тягловый скот тоже было нечем кормить. Туши волов, лошадей, ишаков валялись и тухли вдоль всех дорог. Но даже эти отбросы были желанны для многих несчастных.

Русские солдаты выживали благодаря своей неприхотливости и умению приспособиться к любой обстановке. Все, что принесла им буря второго ноября с вражеских лагерей и позиций, было подобрано и с язвительной благодарностью пущено в дело, начиная с нескольких десятков палаток и заканчивая полковым барабаном.

Все понимали, что расчет интервентов на быструю вылазку в Крым, показательный разгром русских и овладение Севастополем оказался в корне неверным.

II

Нырков, много общавшийся в госпитале с армейскими офицерами, чего с ним раньше не случалось, с недоумением как-то спросил своего опытного коллегу:

– Лев Петрович, зачем союзники затеяли осаду и штурм Севастополя? В чем смысл, если город атакуется только наполовину, с южной стороны, а с севера связан с империей, пути подвоза свободны?

– Пути подвоза… гм… ты сам видел их состояние… да. Но ты прав, никакого смысла в такой осаде нет. Интервентам надо было полностью блокировать город, оттеснив от него армию. Мы бы уже давно перемерли от голода и без воды. Во времена оны скифы оставили Херсонес без воды, и город пал.

– Так почему генералы англичан и французов не поступили более разумно? – Филипп в силу возраста еще верил в мудрость вышестоящих.

– Уволь, голубчик, я не генерал, ответить за столь высокое начальство не могу. И не могу тебе объяснить даже, отчего наша равная по численности армия не препятствовала высадке интервентов под Саками, хотя могу предположить, что опасалась десантов в других местах. Не знаю, почему на Альму Меншиков не привел все силы. Могу его понять, когда он приказал затопить флот, чтобы перекрыть вход в бухту флоту союзников, – военному министру и адмиралу нужны были пушки и матросы с кораблей, чтобы вооружить и укомплектовать бастионы. Я со многими из действий нашего командующего и его генералов не согласен. Более того, голубчик, я вижу также немало дурных приказов, исходящих от Раглана и Канробера и их штабов. – Лев Петрович разволновался и мерил длинными шагами комнату в домике на Морской, где они с Нырковым частенько беседовали о происходящем. – Пойду дальше – я не понимаю логики творящегося в закулисном севастопольском мире, куда нас с тобой направили разбираться. Ты заметил, что в ноябре приток Иных резко сократился? И у нас, и у союзников.

– Да, я знаю, к англичанам прибыл только один, двое у французов, двое у нас. Турки…