Наказать и дать умереть

– Такое впечатление, что парень в последние годы активно действовал в Южной Швеции, – заметил Локстрём. – Причем абсолютно одинаково во всех случаях. Он сажал их к себе в машину, только в Хальмстаде позвонил женщине в дверь и представился полицейским.

В самом деле, вряд ли это совпадение. Уж очень походили вырезки Арне Йонссона на то, что я видел в подвале Вернера Локстрёма. Теперь я почти не сомневался: действовал один и тот же человек и он в течение двух-трех лет за что-то наказывал розгами молодых женщин и девушек на территории Сконе, Халланда и Смоланда. При этом читал им лекции о том, как опасно садиться в машину к незнакомому мужчине. Случай в Хальмстаде несколько отличался от остальных. «Он обвинил меня в том, что я устроила автокатастрофу на дороге», – утверждала пострадавшая.

О сексуальных домогательствах речи ни разу не было.

Женщина из Хальмстада обратилась в полицию далеко не сразу, потому что «страшно стыдилась» и того, что с ней произошло, и собственной глупости. Имен не называлось. То ли журналисты были недостаточно напористы, то ли жертвы слишком боялись огласки. Но все это мало меня волновало. Я получил подтверждение того, о чем подозревал раньше и в чем Арне Йонссон не сомневался с самого начала.

– Еще одна заметка, – сказал Локстрём, раскладывая вырезки на ксероксе. – Выбивается из общей колеи, но, я думаю, ты должен ее увидеть. – Он положил копии в конверт и подал мне вместе с вырезкой из «Гётеборгс-постен». – Взгляни-ка. Он представился полицейским, как и в Хальмстаде. Но это случилось пять лет спустя в Гётеборге. Так далеко на север он еще не забирался.

«Гётеборгс-постен», похоже, не придала значения этому происшествию. В заметке объемом в одну колонку сообщалось, что мужчина средь бела дня пробрался в квартиру к женщине под видом полицейского и высек ее.

Я попросил копию.

Мы пошли к выходу, над поселком нависало низкое, пасмурное небо, а вдалеке слышались раскаты грома.

– Раньше через Ваггерюд пролегала трасса, – сказал я. – А теперь поселок вымирает.

– У нас здесь было много магазинов и предприятий, – кивнул Локстрём, – но сейчас большинство закрывается. Особенно сосисочные, закусочные и разные придорожные кабаки. Мы тоже скоро закроемся, но не из-за дороги.

– Что за предприятие? – не понял я.

– Производство крышек для газовых конфорок, – вздохнул Вернер Локстрём. – Кто сейчас ими пользуется?

– Мм… Я знаю одного, – улыбнулся я, вспомнив Арне Йонссона. – Значит, ты производишь крышки для газовых конфорок?

– Я лишь компаньон, – объяснил Локстрём. – Кроме того, я на пенсии по болезни. – (Я посмотрел на него с удивлением.) – Представь себе, в жизни не поднимал ничего тяжелее папки со счет-фактурами, а спина ни к черту.

Я протянул ему руку.

– И еще одно, – вспомнил Локстрём.

– Что?

– Письма, которые приходили в газету… Ты их действительно выбрасывал? – Казалось, Локстрём стеснялся своего вопроса, и в то же время его взгляд светился надеждой.

– Но ведь это действительно полный бред, – рассмеялся я.

– Кто знает, – пожал плечами Локстрём и отвернулся.

В машине я еще раз проверил электронную почту – ничего.

Около часа я двигался в южном направлении под проливным дождем. Небо озаряли вспышки молний, и раскаты грома сотрясали окрестности. Из-за плохой видимости я затратил на дорогу больше времени, чем рассчитывал.

Когда же ливень прекратился, я остановился возле закусочной, где на вращающемся гриле подогревались колбаски с причудливыми названиями. По правде говоря, они больше походили на какашки и вкус имели соответствующий. Не то чтобы я когда-нибудь пробовал какашки, но именно это сравнение напрашивалось в первую очередь.

Я позвонил Арне Йонссону и рассказал, как продвигается дело. Старик тоже не сидел сложа руки и тут же продиктовал мне несколько нужных телефонов, адресов и имен.

Весь следующий день я был занят.

Глава 25

Сканёр, июнь

После ночной грозы наступило ясное и свежее утро.

Вдоль мощеных улиц катились автомобили с открытым верхом. Семьи с детьми двигались к пляжу. Увидев на тротуаре мальчика с удочкой, он удивился: неужели в Швеции до сих пор удят рыбу по выходным? Он-то думал, что время подобных развлечений давно миновало.

Он уже не помнил, когда сам стоял с удочкой на берегу.

Лизен Карлберг уже вернулась из Нью-Йорка и сейчас сидела в кафе отеля. Похоже, ела салат. С ней было двое мужчин. Один, средних лет, в соломенной шляпе, светлом льняном жакете и со щетиной на подбородке, походил на художника. Четвертой за столиком была женщина, которая разговаривала с ним в галерее «Гусь», когда он в прошлый раз приезжал в Сканёр.

Он устроился в углу зала и спрятал лицо за газетой. Хотя в этом не было необходимости, Лизен все равно его не знала. К тому же, чтобы его заметить, ей нужно было встать и пересечь зал. А в этом у нее не было никакой необходимости.

Удивительно, но на него, крупного мужчину, часто не обращали внимания, особенно женщины.