Наглое игнорирование

— Граф и барон ожидаемо обосрался. Собирает группу из всех, кого найдет, собирается прорываться к американцам. Смертники. Я тут встретил кое-кого из старых знакомых, сейчас поедем к ним. Пора, бери, кого ты тут нашел и выдвигаемся через полчаса, — сказал напряженному Шаттерхенду Гаманн.

Выехали даже раньше, втроем с тихим и невзрачным человечком в штатском. Воевать этот стручок явно не умел, но как заверил бывший наводчик, делать документы этот парень умеет любые, а оставаться ему тут нельзя. Угнали нагло штабной грузовик и покатили прощаться с Прагой.

На складах ожидал сюрприз – два новехоньких танка Т-IV, от которых воняло свежей краской. Неподалеку стоял пошарпанный бронетранспортер "Ганомаг". Команда выстроилась моментально по прибытии командира.

Гауптштурмфюрер орлом оглядел строй.

22 солдата, включая роттенфюрера Скромника. Сам Гаманн, да двое его спутников.

В самый раз.

— Вольно! — сказал он. И начал говорить. Негромко, но веско.

— В Берлине подписана капитуляция. Фюрер мертв. Рейха больше нет. Мы свободны от присяги и обязаны сдаться на милость победителя. Кто-то хочет это сделать из тех, кто тут стоит?

Выждал минуту паузы, вглядываясь в хмурые физиономии. Грело солнышко, чирикали городские воробьи, здесь, на складах было тихо, хотя редкая пальба доносилась постоянно.

— Очень хорошо. Итак, мне предложили командовать вашей группой. Есть возражающие?

Таковых не нашлось, хотя русские и переглянулись. Дегенераты.

— Я раньше не стал бы устраивать публичного выступления. Мы не на партийном митинге. Но раз наша армия разгромлена – мы теперь как древний отряд ландскнехтов, оказавшийся во вражеском тылу и порядки теперь будут иными. Я убью любого, кто не выполнит отданный мной приказ. Если есть те, кому это не по нраву – ворота за моей спиной. Нет таких?

Про себя Гаманн решил, что если и найдутся таковые, то до ворот они, разумеется, дойти не смогут. Шаттерхенд получил инструкцию – а стрелять он умел отлично.

— Прекрасно! Теперь я скажу о главном. Я выведу вас из этого осиного гнезда. Мы не попадем в лагеря. Мы останемся свободными. И да – целыми и живыми, не стоит ухмыляться. Для этого каждый из вас должен будет приложить все свои усилия и умения. Топливо для танков есть, роттенфюрер? — он строго поглядел на Скромника и тот, незаметно для самого себя поморщившись, ответил: "На 20 километров хода, командир. Боекомплект – полный"

— Этого хватит. Обстановка такова, что чехи теперь нам враждебны. Мы не сможем выбраться из города без серьезной поддержки брони – на танки подлые предатели напасть не осмелятся. Ближайшая задача – выйти без потерь из города! Огонь открывать по любому, кто попытается нас остановить. Любая угроза – огонь на поражение. По машинам!

Тут на минуту возникло замешательство, потому как экипажи не были назначены.

Гаманн вздохнул, с неудовольствием отметив, что теряет хватку. Канцелярская работа чуть не похоронила навыки бравого танкиста. Но кто же знал, что так все сложится? По возможности спокойно, но внутренне нервничая, потому как русские уже прут к Праге и надо спешить, вместе с роттенфюрером разобрался по экипажам. Первый танк пошел с самыми молодыми – трое парней приставших последними и коротышка из караульной команды, второй танк – сам Гаманн, оба его сослуживца, прохвост с мешком документов и малый в черном мундире, не без облегчения перебравшийся под защиту брони. Кличка его оказалась ожидаемой – Руль. Остальные были шустро раскиданы по оставшимся средствам, а мотоцикл закатили в кузов грузовика, на него у Гаманна были особые планы.

Тронулись строго на север, чего подчиненные явно не ожидали и назначенный командиром головного танка молокосос даже переспросил:

— Дирекция на север?

— Ты все верно услышал, шарфюрер, и держи связь! Мы выберемся все вместе!

Первые минуты было немного странно снова стоять в люке, но тело помнило, рефлексы включились и неловкость пропала быстро. Передовая машина вышибла ворота и поперла по пустоватой улочке, следом пролязгал бронетранспортер, потом – грузовичок (тут Гаманн поморщился, надо было угонять тарантас побольше, взяли самый малозаметный, гибрид легковушки на четыре места и грузовичка с маленьким кузовом), кюбель – и прикрывая колонну мягко, словно пассажирский экспресс, тронулся танк гауптштурмфюрера.

На колонну никто не посмел нападать. Чехи старательно прятались в парадные и подворотни, видя немецкие машины, а у Гаманна руки чесались перестрелять эту сволочь. Но не было времени. Проезжали баррикады, в одном месте кто-то попытался обстрелять, но даже в машины пуля не попала. На самом выезде – баррикада из бревен и камней на манер галльской крепости за ней отделение очумевших сопляков.

— Вы куда? — растерянно удивился командующий ими молокосос лейтенант.

— Погибать со славой. А вы? — спросил с высоты танка Гаманн.

— Мы тоже. Возьмите нас в бой! — обрадовался придурок из пехоты.

— Увы, вынужден отказать, у нас свой приказ! — обрезал гауптштурмфюрер и колонна покатила навстречу русским. Растерянные балбесы остались позади.