Наглое игнорирование

— Кто-то не очень правильно понял выражение "чистить пистолет" и снял всю кожуру с оружия, словно с картошки? Да?

Капитан решил, что лучше ухмыльнуться и кивнуть, чем объяснять начальству, что кобуры явно были в кровище и всяком разном, что течет из умершего человека и воняет невыразимо. В его команде, правда, такие вонючие вещицы закапывали в землю на несколько дней и земля брала на себя запах, а саперы или кто тут трофеил решили просто разодрать кобуры.

Вернулись на место, где немецкий танк полгода назад раздавил наши пушки. Осыпавшиеся щели для расчетов, орудийные дворики с позеленевшими гильзами, бурые бинты, солдатский рваный ботинок, отломанный приклад от винтовки и раскуроченные, сплющенные гусеницами орудия. Сам танк проехал дальше, расправившись с артиллерией, но кто-то продырявил и его и теперь трава пыталась как-то скрыть все это безобразие.

Неугомонный Берестов и хитромудрый Кутин ухитрились с этого расплющенного артиллерийского металлолома снять затвор – с одной пушки и прицел – с другой и таким образом восстановить стоявшую в лесу, где развернули помывочное отделение медсанбата, сорокопятку. Та стояла давным-давно – видимо не меньше двух лет, пауки уже навили паутины на ее выступающих деталях, уже и ржавчинка пошла. Тогда – при первом отступлении еще, расчет снял с нее затвор и прицел, сделав ее небоеспособной. Но удалось отремонтировать собранными деталями – и вот пристрелка показала, что вполне работает агрегат.

Порадоваться начштаба не успел. Пушку углядел приехавший пациент-начарт и приобретение тут же отнял. Корпус в начале зимы вывели в ближний тыл для пополнения и то ли начальство о нем забыло, то ли просто очередь на танки не подходила пока, а танков не хватало на всех, но во всяком случае бойцы и командиры занимались отнюдь не боевыми делами, а самыми что ни на есть сельхозработами, помогая местному населению и в сенокосе и в сборе урожая и в заготовке дров. У медсанбата работы оказалось – полны руки. После ухода немцев медобеспечение в районе было совершенно средневековым – ни медперсонала, ни больниц не уцелело. Теперь вместо потока раненых и контуженных перли валом больные, причем в немалом количестве – гражданские, местные. Непривычно было видеть пациентов в халатах больничных, проходивших лечение в медсанбате.

Как ни грустно – а медсанбат раскулачили. Оставили только два грузовика – один из них тот самый, с пулеметами и теперь резко было урезано и количество бензина. В тылу всего не хватало, лозунг "Все для фронта – все для победы!" ощущался наглядно. Даже и людей забрали с полтора десятка, но тут начштаба отыгрался, сплавив всех нерадивых и неумелых. В том числе и пару санитаров, которые частенько "глушили рыбу", то есть роняли носилки с ранеными и того шофера, на которого долго точил зуб старшина Волков.

Начальство пообещало, что не хватающих до штатного количества получит Берестов из пополнения, но пополнение шло достаточно унылое – либо те, кто был в плену или на оккупированной территории, либо недокормленные мальчишки-новобранцы, ребята 1926 года рождения, физически слабые и мелкорослые.

— Что там начадт, Седхей Седхеевиш? — осторожно закинул удочку Берестов, после изъятия у медсанбата пушки.

— Ничего страшного, — буркнул Быстров. Еще не хватало от пациентов выслушивать всякие претензии. Начарт было затеял поучительный разговор, но после того, как оказалось, что в курс лечения может войти огромный курс уколов в задницу, резко сбавил тон. Уже нормальным языком пояснил, что все, что стоит на вооружении в РККА внештатно он иметь не даст. Не положено. Тем более бронебойных снарядов нехватка в боевых подразделениях и сидеть на таком богатстве, как пять ящиков с дефицитом никто медикам не даст.

— Значит, надо такое чтоб было из категории "на тоби, небоже, шо мени не гоже"? — уточнил командир медсанбата.

— Точно так. Ваш хомячулистый начштаба пусть порыскает, я слышал о его талантах к трофейным делам. Вот и нехай ищет на здоровье. Что другие не возьмут. Я и так не возражаю, что у вас грузовик с пулеметами зенитными. И, между прочим, акт принял о списании этих дурацких «Шошей», хотя в том вашем утонувшем на переправе грузовике много чего-то имущества оказалось, — намекнул начарт, который как все язвенники, да еще и с больной печенью, был весьма въедливым и душным. Что странно – пока на фронте были – не болел, держался молодцом – а вышли в тыл, расслабились – и расхворался, теперь боялся, что комиссуют.

— Понятно. Будем думать. Значит, трофеи – вы не заметите, если что? — улыбнулся Быстров.

— Замечу, если увижу. Должностное преступление совершать не стану, — не принял шутливого тона зануда-начарт. При этом он не был дураком и совсем не хотел, чтобы медсанбат накрылся из-за него медным тазом с шайтаньим хвостом. Вот заберешь у лекарей этот неплохой грузовичок, а при том – формально лишишь МСБ ПВО. И случись что – полетят шишки.