Нагибатор Сухоруков

— Если ты намекаешь на то, что эти войска будут размещены в наших горах, то это неправда. Теучимальцин идет походом в другие земли. Он мог бы пройти туда силой, но предложил договор и союз. Мы пропустим его войско на юг, поможем его людям, а он поделится с нами добычей! Это союз, брат! Союз с могучим народом. И брак с моей дочерью только подтверждает серьезность нашего договора. Перед богами и духами предков. Это очень нужный брак. Он сделает нас сильными.

— Ты только послушай себя, брат! Восток покупает нас. Привязывает брачными узами. Ты говоришь с гордостью, хотя, проторговался так, что любая базарная торговка рыбой подняла бы тебя на смех. Если бы! Если бы это войско шло воевать с нашими врагами! Если бы князья пропустили их на запад, против мичуаке-рыбоедов! Я бы тебя еще понял. Но они идут туда, куда им нужно. Им, а не нам! Идут захватывать и грабить народы, которые нам ничего плохого не сделали. Это не принесет куитлатекам никакой пользы! А все наши княжества сделает карманными. И ты — отец жены этого…

— Теучильмацина.

— Да, Теучильмацина. Ты станешь главным заложником! Через тебя восток станет отдавать приказы княжествам куитлатеков. Тебя очень скоро возненавидят все наши горы.

Снова тишина.

— Брат, — совсем тихо добавил Накацтли. — Пока не поздно откажись от брака. Или, хотя бы, измени условия сделки.

— Как будто так легко сказать «нет» жениху, за спиной которого стоят 8000 воинов.

— Так и ты сейчас представляешь чуть ли не все наши княжества! Не надо бояться. Войско чужаков собралось для битв с другими народами. Они не захотят рисковать и превращать во врагов еще и куитлатеков. Это нарушит их планы. Ты сможешь…

— Мне кажется, ты не помочь хочешь, — горько усмехнулся князь. — А подставить меня. Или даже всё наше княжество. Боги! Ты готов вызвать войну, погубить весь народ, лишь бы всё шло по-твоему! Что ж… Пожалуй, мне стоит сказать то, что надо было объявить с самого начала. Свадьба уже состоялась. Цитлали попрощалась с предками и богами, вернула им своё имя и стала женой могучего Теучильмацина.

— Как… Когда?

— Удивительно, но вчера. Волею богов ты опоздал всего на один день, брат. И не смог испортить столь славный день.

Накацтли весь осунулся. Сгорбился. И какое-то время смотрел отсутствующим взглядом в пол.

— А Цит… твоя дочь еще здесь? — наконец, поднял он глаза. — Я… Мне можно будет проститься с ней?

— Да, она не уехала, — кивнул князь. — Но уже слишком поздно. Не стоит ее беспокоить в то время, когда солнце не защищает нас своим светом… Приходи завтра.

Накацтли растерянно закивал головой.

— А пока отдохни, брат. Ступай. Твой дом, как и всегда, ждет тебя и твоих сыновей. Никто не занимает эти покои. Ступай, тебя проводят.

Шаги (слишком медленные шаги для человека, который пять дней бежал аж от самых Жарких Земель) постепенно стихли. Князь подошел к окну, но не смог рассмотреть удаляющиеся фигуры в эту безлунную ночь. Факелы на подворье тоже никто не зажег.

— Он не послушается тебя, — услышал князь за спиной тяжелый низкий голос.

Закрыл глаза.

— Он всегда будет спорить с тобой, — продолжал вещать голос с малоразличимым акцентом. — Будет подвергать сомнению твои приказы. Твою власть.

— Ничего удивительного, Теучимальцин, — вздохнул князь. — Так было всегда. Мы спорим с самого детства.

— Мое сердце громко стучит, а печень раздувается от боли и обиды за тебя! — повысил голос гость. — Ты — отец моей жены, ты — мой второй отец, и я не могу потерпеть умаления твоей власти! Никто не смеет относиться к тебе без надлежащего уважения! Поверь мне, ты поступил совершенно правильно!

Князь почти незаметно усмехнулся, не отворачиваясь от окна. «Еще бы! Разве ты можешь сказать иначе».

Гость правильно истолковал молчание хозяина дворца.

— Это не просто слова, мой второй отец. Знай же: брат мой и мой повелитель, что послал нас на юг, сведущ в магических таинствах. Многое открыто его взору. По секрету он сообщил мне, что в золотых землях не будет никого сильнее тебя, князь! А твои потомки станут владыками всех куитлатеков!

— Мою власть наследует кто-то из сыновей Накацтли. Так повелось издревле, — возразил хозяин.

— Верно, — кивнул Теучимальцин. — И об этом говорил мой владыка. Накацтли — угроза твоей власти. Не сыновья его, а он сам! И ты сейчас лишний раз убедился, что это так и есть. Твой младший брат не успокоится. Он попытается остановить тебя.

Тишина.

— Но я не позволю этого, второй отец. Только дай знак — и я остановлю этого изменника. Здесь есть мои люди: сильные и опытные. Мы сделаем всё тихо. Никто ничего не узнает! А после этого ничто не станет препятствием для твоей власти. А твои потомки — дети твоей прекрасной дочери — станут править всеми куитлатеками! И мой народ будет для них опорой и защитой… Только дай знак.

Князь стиснул кулаки. Но не сказал ничего. И даже не обернулся.

Теучимальцин всё понял. Улыбнулся, глядя на молчащего тестя из-под изогнутых бровей, повел широкими плечами, как перед тяжелой работой, откинул циновку, закрывающую вход, и тихо вышел в густеющую темноту ночи.

Которая скроет всё.