Нагаш бессмертный

– Я хотел убить его, – объяснил он. – Он мухлевал при игре в кости. И не один раз, а много. – Он прикоснулся когтем к своему длинному островатому уху. – Я понял, что его утяжеленные шулерские кости звучат совершенно иначе, чем нормальные. Жаль, что я не мог расслышать этого в молодости. Тогда моя жизнь сложилась бы совсем иначе. – Он склонился к мертвому мужчине и погрузил два пальца в раскрытую рану. Вытащив пальцы, Зухрас облизал их изящными движениями синеватого языка. – Вы хорошо играете в кости, лорд Ушоран?

Движение гладких бровей Ушорана выдало его слабое изумление.

– Не увлекаюсь азартными играми.

Зухрас положил руки на колени и взглянул на Владыку Масок снизу вверх.

– Но тем не менее вы здесь, – сказал он. – Иначе зачем же вы тратили свои силы на то, чтобы найти меня?

Гордость Ушорана была уязвлена, он даже разозлился:

– Тратил силы?! Мне не составило труда…

К его удивлению, Зухрас рассмеялся.

– Ты искал меня несколько недель, – сказал бессмертный. – Я видел, как ты крался по крышам, то и дело меняя облик.

Ушоран на некоторое время потерял дар речи от удивления.

Он лихорадочно думал. Если ему не удавалось обманывать своими масками Зухраса, то как насчет Анхата или Нефераты?

– Я… я и не думал, что ты такой проницательный, – выдавил он.

– И это неудивительно, – ответил Зухрас. – Ведь никто из вас никогда не обращал на меня внимания. – Он оголил зубы в отвратительной неровной улыбке. – Готов поспорить, что ты даже не помнишь, когда я в последний раз посещал двор царицы.

И снова Владыка Масок ощетинился.

– Я уже сказал, что не увлекаюсь азартными играми, – напряженно отозвался он.

Зухрас пожал узкими плечами.

– Если честно, я тоже раньше этим не увлекался, – сказал он. – Но для жречества мне не хватало ума, а для войны – смелости. Чем же еще мне было заниматься? – Бессмертный угрюмо усмехнулся. – По крайней мере, когда у меня звенели деньги в кармане для игры и пара костей в руке, люди обращали на меня внимание.

– Ты состоял в страже царя в битве при Махраке, – отметил Ушоран. – Я это точно помню.

– Ах да. Это было, – признал бессмертный. Едва заметная горькая улыбка коснулась его окровавленных губ. – Мой отец заплатил Ламашиззару солидную сумму, чтобы тот взял меня в свою свиту. Он посчитал, что это дешевле, чем еще один год расплачиваться за мои проигрыши, – а если мне предстояло умереть на поле битвы и избавить его от позора, тем лучше. – Зухрас вздохнул. – Но, конечно, благодаря драконьим посохам такого не могло случиться. Я наблюдал за битвой из-за стены облаченной в железную броню пехоты и смотрел, как погибают командующие Узурпатора, на расстоянии пятидесяти ярдов. Больше всего я страдал от натертых в седле ног и драконьей пыли, которая разъедала мне глаза. – Он покачал головой. – Момент славы меня ждал после окончания битвы, когда все искали, чем бы поживиться в лагере врага. Я нашел полный золота сундук, спрятанный в одной из палаток бессмертных Нагаша. Никто его не заметил, а я нашел почти сразу. Настоящий игрок везде найдет деньги. Мой отец хорошо уяснил этот урок. – Бессмертный широко развел запятнанные кровью руки. – После этого я часто виделся с царем. Проводил много вечеров в его палатке, пил вино и спускал свое новое состояние. – Зухрас присвистнул. – Такого мошенника, как он, еще поискать, хотя он ведь мог себе это позволить. Он все-таки был царем.

Взгляд Зухраса упал на тело игрока. Он молча изучал его, будто видел впервые в жизни.

– К тому времени, когда я дошел до Живого Города, у меня не осталось ни монеты за душой, но зато меня всегда ждали у стола Ламашиззара. – Он снова вздохнул. – Я льстил себе, что мы с ним стали друзьями. Одной ночью он попросил о помощи. Попросил меня, будто он мне не царь, а ровня. Разумеется, я согласился. А потом не успел я и глазом моргнуть, как мы следуем за Арханом Черным в сердце пирамиды Нагаша. И конечно, повернуть назад мы уже не могли. – Зухрас взглянул на Ушорана встревоженными глазами. Глубокой ночью мы принесли тело Архана и книги Нагаша обратно в лагерь. На всем пути я думал, когда же Ламашиззар направит на меня свое копье. Но он так и не сделал этого.

Ушоран попытался сочувственно улыбнуться:

– Все-таки он оставался твоим двоюродным братом. – «К тому же черную работу лучше доверить рабам», – подумал Владыка Масок.

– Мне следовало отказать ему, – сказал Зухрас. – Когда мы вернулись в Ламию, мне нужно было сказать царю, что я не желаю участвовать в его новых забавах. – Он ощерился. – Но к чему бы это привело? Скорее всего, к ножу в моей спине или яду в бокале. Пока я продолжал игру, оставались шансы на выигрыш. Я мог понадобиться царю для чего-то важного, благодаря чему я стал бы ценнее, – например, как ты или лорд Анхат.

– Ты хочешь стать кем-то важным? – спросил Ушоран. – Человеком с властью и влиянием?

– Сейчас это невозможно, – ответил Зухрас. – Неферата не допустит.

Владыка Масок мрачно улыбнулся:

– А что, если я скажу тебе, что удача покинула царицу?

Зухрас искоса взглянул на него:

– Что ты имеешь в виду?