Надежда Порфирьевна

— Приходите скорей. Если бы вы знали, как я вас люблю! — вдруг взволнованно проговорила с внезапно нахлынувшим чувством молодая девушка и с горячностью стала целовать Надежду Порфирьевну, а потом Катю.

Слезы блестели у нее в глазах, когда она, вся умиленная, выходила из этой скромной комнаты.

После этого визита Людмила Алексеевна чаще звала Надежду Порфирьевну к себе: то надо было заказать платье, то переделать старое. Она усаживала ее у себя в комнате, и они беседовали. Каждый раз молодая девушка осведомлялась о Кате и часто передавала для нее какую-нибудь игрушку или лакомство.

III

«Милая, славная девушка! Как она не похожа на других!» — мысленно произнесла, полная благодарного чувства, Надежда Порфирьевна, вспоминая о барышне Сокольниковой.

Из темного угла комнаты донесся протяжный вздох спящей девочки.

Надежда Порфирьевна приостановилась вертеть колесо, подняла голову и напряженно прислушивалась.

Свет лампы охватил миловидное, бледное и истомленное лицо этой маленькой, худенькой женщины в белой кофте, — брюнетки с красивыми темными глазами и черными, как смоль, густыми распущенными волосами, покрывавшими спину. Она выглядела гораздо старше своих двадцати шести лет. Тяжелая жизнь видимо наложила на нее свою печать, и в ее лице, во взгляде ее добрых глаз словно застыло то серьезное, грустно-спокойное выражение, которое бывает у людей, переживших тяжкое горе.

— Катюша! Ты не спишь? — произнесла Надежда Порфирьевна тихим голосом.

Ответа не было. Снова среди тишины слышалось ровное дыхание.

Надежда Порфирьевна поднялась и тихой, чуть слышной походкой, едва касаясь пола маленькими ногами, обутыми в туфли, приблизилась к кровати. Привычным движением материнской руки она осторожно ощупала голову ребенка, поправила сбившееся одеяло и, нагнувшись, тихо прикоснулась губами к пухлой теплой ручке девочки.

Когда Надежда Порфирьевна вернулась и села на свое место, в лице ее светилась счастливая улыбка успокоенной матери.

Раздался звон колокола. Она перекрестилась, и снова застучала машинка.

А в голову ее невольно напрашивались воспоминания. Работа не мешала ей думать. Сколько тяжелых дум передумала она за шитьем в течение шести лет!

Она вспоминала, как встречала в последний раз этот праздник прежде, когда у нее еще был «дом», давно уже совсем чужой. Она, недавно окончившая курс гимназистка, веселая, счастливая двадцатилетняя девушка, ждавшая от жизни всего хорошего и светлого, только что вернувшись со всеми от заутрени, сидит в кругу близких за столом, уставленным пасхальными яствами. Она — такая хорошенькая в своем белом платье, с алым бантом на черноволосой головке, и все кажется таким прекрасным! Все празднично настроены, все веселы. Даже и отец, обыкновенно суровый и желчный, старый работяга-чиновник, почему-то гордившийся древностью своего захудалого дворянского рода, теперь сидит в виц-мундире, с крестом на шее, ласковый и приветливый, несказанно довольный повышением, благодаря которому он будет получать четыре тысячи вместо трех. Он любуется дочкой. «Хорошего жениха найдешь, Надя», — шутливо говорит он. И все смеются: и мать, добрая, нежная, с кротким покорным взглядом, и сестра Нюта, пятнадцатилетняя пышная блондинка с голубыми глазами, и двенадцатилетний брат, курчавый гимназист Вася…

Ах, как все это, кажется, давно было!

Вот уже более пяти лет, как она живет одинокая со своей Катей. Мать скоропостижно умерла, не предчувствуя тяжкой доли своей любимицы Нади. Отец выгнал ее из дома… Сестра вышла замуж за видного чиновника и не хочет ее знать. Один только брат изредка пишет из дальней провинции коротенькие, почти официальные письма.

Она в глазах этих людей, когда-то ей близких, отверженная.

За что же?

Не раз задавала себе этот вопрос Надежда Порфирьевна и не могла понять этого бессердечного наказания за то, что имела несчастье полюбить человека с тою беззаветностью и силою страсти, на которую способны только глубокие натуры. Он был молод, хорош, говорил красивые речи о долге перед родиной и кончал университет. Отец невзлюбил его и отказал от дому… Ряд упреков, сцен, ужасных сцен, и молодая девушка должна была оставить отчий дом, чтобы больше уж никогда в него не возвращаться…

Надежда Порфирьевна поселилась отдельно и стала давать уроки. Жених проводил у нее вечера. Читали вместе и праздновали весну любви. Свадьбу назначили через два месяца, как только он окончит курс. Курс окончен. Ему надо на две недели съездить на юг, повидаться с матерью. Молодая девушка доверчиво простилась, нетерпеливо ждала жениха и… вдруг письмо.