Над Мерапи облака

Полковник Сукочо отвечает, что таких проблем много. В городе не хватает жилищ, электроэнергии, питьевой воды. Река Сурабая и каналы, выходя из берегов, заливают некоторые районы города. От этого в первую очередь страдают бедняки в кампунгах. Муниципалитет пытается бороться с наводнениями, углубляя реку и каналы, а также наводить в городе чистоту. На решение более сложных задач не хватает средств. Попытки привлечь иностранный капитал пока не увенчались успехом. Сфера городского хозяйства не сулит инвесторам таких выгод, как, например, добыча нефти или эксплуатация лесных богатств.

Мэр откровенно признал, что настоящим бедствием для города является бродяжничество, принявшее, к сожалению, массовые масштабы. В городе тысячи безработных. Они живут за счет всяких случайных заработков, чаще всего сбора бумажной макулатуры на свалках, или нищенствуют. Они ночуют целыми семьями под открытым небом, под мостами, навесами.

На этом прерву выдержку из моих дневниковых записей и оговорюсь, что личные впечатления о жизни бродяг Сурабаи я привел в предыдущем очерке «Судьба Харсоно», ничего не добавив от себя.

Бродяжничество полковник Сукочо объясняет перенаселенностью и нехваткой земли. По этой причине из деревень в крупные города идет непрерывный поток людей в поисках работы. Работу найти, естественно, не так уж просто. Больше шансов пополнить ряды безработных.

Самое страшное в этой проблеме, подчеркнул мэр, деклассирование вчерашних крестьян, потеря ими трудовых навыков. Эти люди, отвыкшие от производительной работы, уже неохотно принимаются за труд земледельца на Калимантане или в Южной Суматре. Они предпочитают суровой борьбе с природой жизнь бродяги в городе.

Полковник, по-видимому, принадлежит к тем государственным деятелям, которые трезво отдают себе отчет, что одна трансмиграция, к тому же проводимая в столь ограниченных масштабах, не может решить всего комплекса проблем. Мэр убежденно говорил о роли индустриализации. Но чтобы ликвидировать безработицу в одной лишь Сурабае, нужно построить десятки крупных промышленных предприятий, которые привлекли бы тысячи рабочих. На это нужны большие средства. А иностранных предпринимателей сфера промышленности интересует мало.

Примерно те же мысли высказал и губернатор Восточной Явы бригадный генерал Вийоно. Я посетил его, когда уже стало известно о том, что в ближайшее время он сдаст дела новому губернатору Мохаммеду Нуру, занимавшему до этого пост главного администратора на Мадуре. Вот слова генерала Вийоно: «Только с помощью широкой и планомерной трансмиграции и индустриализации мы сможем бороться с безработицей, безземельем, перенаселенностью. Но это требует больших средств, которых у нас нет».

На алмазных копях Калимантана

На Южном Калимантане я встретил искателей счастья, не нашедших его на земле обетованной. Эти люди покинули перенаселенную Яву в надежде получить собственную землю, отвоеванную у джунглей, и выращивать рис по примеру отцов и дедов. Но земля обетованная обернулась горькой землей. Наводнения, неурожаи, изнурительная борьба с наступающей сорной травой, истощающей почву, полчищами прожорливых крыс и злокачественная лихорадка заставили многих покинуть кампунг переселенцев.

Более или менее сносный заработок, зависящий, правда, от изменчивой и капризной фортуны, люди нашли на алмазных копях. Они не стали бездомными нищими на улицах Банджармасина. Они превратились в старателей.

Старатель! Молодой читатель уже смутно представляет себе эту фигуру прошлого. Только в роман о старых таежных сибиряках встретит он колоритный образ предприимчивого бродяги — то разгульною и щедрого удачника, то нищего несчастливца. Или, перечитывая Джека Лондона и мысленно перенесясь в Клондайк или Калифорнию прошлого века, увидит он пеструю толпу алчных, одержимых азартом наживы авантюристов.