Над Мерапи облака

Начальник полиции много лет служил на Калимантане и лишь недавно был переведен на Яву благодаря родственным связям в порядке повышения по службе. Поэтому он мог многое рассказать об этом крупнейшем острове архипелага.

Люди, мечтающие о новой жизни, о собственной земле, о рисе, добытом честным трудом, называли Калимантан землей обетованной. Столкнувшись с неожиданностями неведомого им острова, переселенцы назовут его горькой землей.

Природа Калимантана сурова и безжалостна к людям. Лесные даяки говорят, что это боги джунглей яростно противятся вторжению непрошеных пришельцев в их владения. Малярийные комары, прожорливые муравьи, скорпионы величиной с крупного рака и ядовитые змеи — еще не самые заклятые враги человека. Нужен титанический, почти нечеловеческий труд, чтобы отвоевать у джунглей небольшой участок земли, оросить его или, наоборот, осушить. Джунгли со всех сторон наступают на расчищенный участок. Со стремительной быстротой вновь вырастает кустарник, расползаются цепкие лианы, пробивается сорная трава. Она особенно опасный враг для земледельца. Жесткая и острая, выше человеческого роста, несъедобная для домашнего скота, трава пускает глубокие корни. Сколько ни борись с ней, ни выкашивай ее крепким даякским ножом-парангом, она дает все новые ростки. Только огонь умерщвляет ее, но ненадолго. Сорняк высасывает из почвы все питательные соки.

Допустим, удалось отвоевать землю у джунглей и посевы не заглушило сорняками, не смыло разливом капризной лесной реки. Теперь на поля обрушивается новый враг — тикус. Полчища крыс-тикусов с ненасытной прожорливостью пожирают созревшие колосья.

Конечно, техника и химия легко преодолеют все эти трудности. Мощный бульдозер справится с любым толстоствольным деревом, кустарником, сорняком и превратит непроходимую чащобу в ровную, как столешница площадку. Не надо далеко ходить за примерами. Русская техника пробивала на Калимантане холмы и джунгли, оставляя после себя широкую ленту шоссейной дороги. С помощью химии можно было бы справиться и с тикусами, и со всеми другими вредителями сельского хозяйства. Но у переселенцев нет ни бульдозеров, ни химии. У них вообще нет ничего, кроме собственных мускулов.

Начинается жестокий поединок человека с природой. Первым не выдерживает тот, кто уже давно покинул деревню, утратил навыки крестьянского труда за многие годы бродяжничества. Скудное подъемное пособие и семенной рис давно съедены. Люди бросают землю и бегут в ближайший крупный город — Банджармасин, Понтианак, Самаринду, Баликпапан в надежде найти там хоть какой-нибудь заработок. Хорошо, если посчастливится стать бечаком, портовым грузчиком или рабочим нефтяных промыслов. Если не посчастливится — прежняя жизнь безумного бродяги, городского люмпен-пролетария.

Власти Калимантана полагают, что успех трансмиграции был бы обеспечен созданием государственных и механизированных станций. Но пока из этого ничего не получается. По мнению властей, все же можно добиться частичного эффекта, если на новые земли будут направляться крестьяне, а не городские бродяги.

— Нас не должно волновать, что думают бапаки на Калимантане, — высказал свое мнение начальник гарнизона, когда его полицейский коллега кончил свой рассказ. — Пусть они сами ломают голову над тем, что делать с бродягами, как заставить их работать в джунглях. А у нас свои заботы.

Решили включить в ближайшую партию переселенцев самых закоренелых бродяг, неоднократно попадавших в облавы. Если же эти люди не проявят должного энтузиазма, военное и полицейское начальство будет готово принять крайние меры. Чтобы из таких переселенцев получились земледельцы — пусть об этом позаботятся власти Калимантана.

Читатель вправе спросить, а не сгустил ли автор краски, рассказывая о социальных проблемах большого яванского города. Правдоподобен ли обобщенный образ бапака валикоты? Чтобы рассеять у читателя всякие сомнения, обратимся теперь к реальным фактам.

В декабре 1967 года я приехал в Сурабаю, крупнейший после Джакарты индонезийский город, административный центр провинции Восточная Ява. В моем дневнике сохранились подробные записи этой поездке. Приведу выдержку их них:

13 декабря вместе с нашим генеральным консулом наносим визит мэру города. Теперешний мэр, или валикота, как называют его индонезийцы, — полковник Сукочо. Это приветливый и довольно откровенный собеседник. Он производит впечатление мыслящего человека, искренне озабоченного проблемами Сурабаи.

Задаю вопрос:

— Какие наиболее серьезные проблемы приходится решать городскому муниципалитету?