Набат (ЛП)

«Радиоактивный кратер образовался на месте марсианской колонии задолго до моего рождения. Но те из вас, кто приближается к столетнему юбилею, возможно, помнят взрыв общественного возмущения. Катастрофа на Луне, потом на Марсе — люди решили, что колонизация слишком опасна. Массы были настроены против идеи внеземных поселений. Или, точнее сказать, их настроил против один весьма крикливый и категоричный новостной канал — «Глобус Медиа». Слышали о таком? Нет? Это потому, что его больше не существует. Он появился тогда с единственной целью: повлиять на мнение широкой публики. Кому-то нужно было, чтобы решение Грозового Облака остановить космические программы выглядело как реакция на требование общества. А не как реакция на действия серпов, уничтожающих эти программы.

И словно бы этого было мало, один из серпов, торпедирующих колонизацию, начал быстро наращивать свое влияние в средмериканской коллегии. Даже выбор им исторического покровителя — не что иное, как скрытая издевка.

Доктор Роберт Годдард, гениальный ученый, был пионером ракетостроения, сделавшим возможными полеты в космос.

Однако Грозовое Облако от идеи не отказалось. Оно предприняло еще одну, последнюю попытку разместить человечество за пределами Земли. Не лунная колония, не планетарная, а орбитальная. Ближе к дому. Проще приглядывать.

Необязательно быть гением, чтобы угадать, что случилось потом».

39 Не хватит никаких зеркал

Серпу Алигьери едва исполнилось тридцать, но то была его двадцать девятая жизнь, ведь он обновлялся довольно часто. На самом деле серп Алигьери прожил около 260 лет. Он уже мало походил на человека. Таков результат многочисленных поворотов за угол. Кожа растягивается и начинает лосниться. Кости подвергаются эрозии — теряя четкую структуру, они становятся гладкими и округлыми, словно речная галька.

Большую часть времени он проводил, любуясь своим отражением и ухаживая за собой. Он не видел того, что видели другие. Сам он считал себя воплощением нестареющей красоты. Как статуя Адониса. Как Давид Микеланджело. Никаких зеркал не хватит, чтобы достойно отразить его великолепие.

Он не общался с другими серпами, не посещал конклавы, и никто по нему не скучал. Ни одна коллегия за многие десятилетия не предъявила на него свои права, так что в списках ни у одного Верховного Клинка он не значился. По большому счету, весь мир его забыл, и это устраивало серпа Алигьери. Мир слишком усложнился, на его вкус. Алигьери вел уединенный образ жизни, держась на приличном расстоянии как от мировых событий, так и от моря — насколько это было вообще возможно в Британии.

Он не знал и знать не желал, что Грозовое Облако умолкло. И хотя он слышал про какие-то проблемы с островом Твердого Сердца, он понятия не имел, что остров теперь на дне Атлантики. Пусть это беспокоит других. Если не считать случайных прополок в Ковентри и за его пределами, дела серпа Алигьери на этом свете закончились. Однажды он уже спас мир, теперь же хотел лишь прожить свою вечность в тишине и покое.