Набат (ЛП)

Испытывая явный дискомфорт, капитан окинул/а взглядом пещеру.

— Я в сомнениях. Я очень редко оказываюсь в местах, где не видно солнца.

— Какое это имеет значение?

— Наверное, никакого… Я всегда или на открытом воздухе, или специально становлюсь у окна или люка… но здесь… в пещере…

Грейсон все еще не догадывался, что имеется в виду, и в тоне капитана появились едва заметные нотки обиды.

— Никогда не пойму, почему вы, бинары, так привязаны к своему родильному оборудованию. Какая разница, яичники у человека или тестикулы, или и то, и другое?

— Да нет… — произнес Грейсон слегка смущенно. — В смысле, в некоторых случаях разница все-таки есть, согласись?

— Тебе лучше знать.

Джери посмотрел/а ему прямо в глаза, и Грейсон обнаружил, что не в силах отвести взгляд.

— Может… разница не такая уж большая, как я думал?

Он не собирался формулировать это как вопрос. Впрочем, неважно, Джерико все равно не удостоил/а его ответом.

— Называй меня просто Джери, и не будем заморачиваться техническими подробностями.

— Хорошо! Значит, Джери. Итак, приступим.

— Мне казалось, мы уже приступили. Сейчас мой ход? — Джери притворился/ась, будто двигает воображаемую фигуру, и сказал/а: — Мне очень нравятся твои глаза. Я понимаю, почему они заставляют людей следовать за тобой.

— Не думаю, что мои глаза имеют к этому отношение.

— Ты удивишься.

Грейсон прижал наушник крепче к уху.

— Грозовое Облако, мои глаза убеждают людей следовать за мной?

— Да, временами, — ответило Облако. — Они могут оказаться полезными, когда больше ничего не помогает.

Грейсон почувствовал, что краснеет помимо собственной воли. Джери это заметил/а и выдал/а еще одну версию своей улыбки:

— Значит, Грозоблако со мной согласно.

— Возможно.

Приступая к этому разговору, Грейсон надеялся, что будет полностью его контролировать, но, похоже, ошибся. И все-таки он тоже расплылся в улыбке. Впрочем, он был уверен, что может предложить только один вариант под названием «улыбка полного придурка».

— Расскажи мне про Мадагаскар, — предложил он, уводя разговор от собственной персоны.

При воспоминании о доме поведение Джери мгновенно изменилось.

— Это очень красивое место — горы, пляжи, леса… Люди добры, деликатны и восприимчивы. Видел бы ты Антананариву — это наша столица — и закаты, когда солнце опускается среди холмов!

— Грозовое облако, — сказал Грейсон, расскажи мне что-нибудь интересное про Антананариву.

Облако ответило, и Грейсон умолк, прислушиваясь.

— Что оно говорит? — спросил/а Джери.

— Э-э-э, самое высокое здание в Антананариву достигает 309,67 метров, и у четырех зданий в мире точно такая же высота, миллиметр в миллиметр.

Джери откинулся/ась назад в легком разочаровании.

— И это самый интересный факт, по его мнению? Рассказало бы лучше про жакаранды вокруг озера Аноси или про королевские гробницы.

Но Грейсон поднял руку, чтобы остановить Джери, и задумался. Грозовое Облако ничего не говорит без причины. Фокус в том, чтобы угадать его мысли.

— Грозовое Облако, мне любопытно, а где находятся эти четыре здания?

— Одно в Чиларгентине, второе в Британии, третье в Изравии, четвертое в Новозеландии.

И опять на Джери эта информация, переданная Грейсоном, не произвела впечатления.

— Мне довелось побывать во всех этих регионах. Дома все равно лучше.

— Тебе довелось побывать во всех регионах мира? — спросил Грейсон.

— Во всех, где есть берег, — ответил/а Джери. — У меня антипатия к большим безводным пространствам.

И тогда Грозовое Облако предложило простое и очевидное суждение, которым Грейсон поделился с Джери.

— Грозоблако говорит, что, вероятно, ты чувствуешь себя как дома в тех регионах, где есть остров или архипелаг размером приблизительно с Мадагаскар. — Он слегка повернул голову — привычка, которая выработалась у него во время разговоров с Облаком в присутствии других людей. — Грозовое Облако, а что это за регионы?

Но Облако промолчало.

— Не отвечает… значит, мы напали на след! — обрадовался Грейсон.

— Первое, что приходит на память, — подсказал/а Джери, — Британия, Карибия, регион Восходящего Солнца, Новозеландия и — Незии.

— Интересно, — промолвил Грейсон.

— Что?

— Британия и Новозеландия прозвучали дважды.

И снова Грозовое Облако промолчало.

— Мне начинает нравиться эта игра, — сказал/а Джери.

Грейсон не стал бы отрицать, что ему тоже.

— А в каком регионе хотел бы жить ты? — спросил/а Джери. — Если бы у тебя был выбор?

Вопрос с подвохом, и возможно, Джери об этом знал/а. Потому что у всех на свете был выбор жить, где хочется. И только для Грейсона это был вопрос не столько конкретного места, сколько состояния души.

— Я бы хотел жить там, где меня никто не знает, — ответил он Джери.

— Но тебя и так никто не знает, — заметил/а Джери. — Всем известен Набат, но не ты. Вот я, например, даже не знаю твоего имени.

— Я… Грейсон.

Новая улыбка Джери согрела Грейсона теплом мадагаскарского солнца:

— Привет, Грейсон.

Это простое приветствие, кажется, одновременно расплавило и заморозило Грейсона. Малагасийцы известны своим обаянием — вот в чем дело. Или нет. Он понял, что с этим придется разобраться позднее.