На земле и на облаке (СИ)

Поэтому он скатился с пригорка, скрипя и постанывая, кое-как улегся на спину и глядел на облака, жалея о двух вещах: что так и не нашел свою Алесю и не увидел горы. А что было потом, он очень смутно помнил, да, честно говоря, и помнить не хотел, потому что все, что с ним произошло, напоминало скорее странный сон, но уж точно не реальность обычной жизни рядового дрыгвича.

Малочисленный и, в целом, дружелюбный и незлобный народ — дрыгвичи занимались земледелием и кузнечным делом. Но славились они на все земли не богатым урожаем, а своими мечами и иным оружием.

Местные кузнецы были настоящими мастерами своего дела. И это было закономерно, потому как залежи разнообразного металла находились в Западных землях, на границе проживания улыбчивого и невысокого народа и их буйных и неуёмных соседей — половяков.

Последние же, в силу своего крайне переменчивого характера, горячей крови и нежелания заниматься земледелием, регулярно совершали набеги на приграничные земли и методично разоряли их раз в году. Со свойственной им хитростью, половяки рассуждали, что за год их соседи восстановятся и будет чем поживиться.

Нынешний год не стал исключением, и в результате очередного нападения молодой кузнец Алёша, едва обзаведясь собственным делом, так и не смог раскрыть свой талант в полной мере, потому что пал в битве с неравным по силе противником. Половяки налетели как смертельный ураган на его родную деревню, порубив мужиков, забрав запасы на зиму и похитив несколько прекрасных Алесь.

Итак, Алёша открыл глаза и очень удивился этому факту. Но любопытство, присущее молодому и пытливому уму, возымело верх над осторожностью, и, решив, что раз он уже на том свете, — на облачках, значится, и хуже уже точно не будет. Он сел на жесткой и узкой кровати в странном помещении и решил оглядеться.

Во-первых, наш русый и голубоглазый герой с удивлением обнаружил, что комната, в которой он находится, вибрирует, как если бы она была серым котом Мурзиком, нажравшимся втихаря сметаны и теперь лежащим у теплой печи в морозную зиму.

Во-вторых, на нем была очень странная одежда, которая ну никак не вязалась с его представлением о загробной жизни — Алёша был одет только в голубую свободную рубаху до колен из неизвестной шуршащей ткани.

А в-третьих, все вокруг было заставлено непонятными предметами из серого металла, тускло поблескивавшего в ровном, а потому неестественном, свете, исходившем от потолка комнаты.

Он повернул голову и присвистнул, — рядом с его странной кроватью стоял… стоял… Алёша даже не знал как назвать ЭТО металлическое чудо: внешне оно напоминало то ли уродливой формы стул, то ли колченогий стол с непонятной изогнутой спинкой, от которой во все стороны расходились разноцветные верёвочки. Но самым удивительным в конструкции было её содержимое: на этом колченогом стуле-столе лежало огромное количество железных штук разного размера и формы и некоторые были очевидно перепачканы, а потому теснились в отдельной ванночке, прикрытые белым полотенцем.

Молодой дрыгвич еще раз присвистнул и, разминая внезапно затекшую от напряжения шею, откинул голову назад и застыл.

Над его головой натурально светило с десяток солнц.

Он потянул левую руку к шее, и что-то больно кольнуло сгиб: оттуда вылетела прозрачная трубочка с иглой на конце.

И тут стеклянную тишину комнаты разбил на тысячу осколков противный комариный писк, а огоньки на прикроватном «столе», куда вела трубочка, загорелись всеми цветами радуги.

Алёша судорожно сглотнул и пропустил момент, когда дверь открылась, и в комнату кто-то влетел.

Он поднял глаза и сглотнул ещё. В этот раз от ужаса.

Потому что перед ним стояло существо, одетое в синюю рубаху и широкие брюки из уже знакомой ему ткани. Руки у него были с мертвячно-голубыми пальцами, перепачканные в крови. Ноги заканчивались по-лягушачьи бесформенными лапами, а половина лица оставалась закрыта зелеными намордником. В руках существо весьма недвусмысленно и привычно держало очень острый нож.

“Ну вот, видать, не заслужил я облачков, а это такие черти тут, сейчас мучить, наверное, будут “, — печально подумал Алёша и на всякий случай зажмурил глаза — не видишь, а значит не боишься, как в детстве.

Послышалось тихое шипение. Дрыгвич не смог больше сдерживать себя, и с мыслью о том, что все равно его смертный час уже наступил, надо хоть встретить чертей с достоинством, он приоткрыл глаз, а второй распахнулся сам от увиденного.

Перед ним стояли уже двое мужчин — давешний чернявый, что тащил его под березу и обещал помощь, и еще один, незнакомый — высокий, худой, рыжий. Длинными пальцами он стягивал со своей руки синюю мертвячью кожу. Намордник у него был спущен на подбородок и глупо болтался на ушах, открывая бледное скуластое лицо с аккуратной бородой.

Рыжий, глядя в глаза дрыгвичу, кивнул и, кажется, на языке нордсьенов произнёс:

— Привет, Алёша! Меня зовут Янсен ван Берг и я твой лечащий врач, а с нашим разведчиком Гуннаром ты, полагаю, уже знаком.