На всю жизнь

Мы ели, пили, болтали. С удивлением я заметил, что главным лицом, о котором шла речь за столом, была вовсе не та, на которую украдкой посматривали все присутствующие. Элиза, то есть Ирена, построила беседу таким образом, что Лиде пришлось рассказывать о том, каково быть матерью двух парней, способных сломать или разбить все, что попадется им в руки; о своей профессии учительницы и о неприятностях, возникающих, когда человек старается честно выполнять свои обязанности. Во время беседы Индра держал Ирену за руку, кивал, хотя вряд ли слышал, о чем идет речь, а взглянув на него, можно было увидеть ангела. Если бы кто-нибудь из подчиненных увидел его, то не поверил бы своим глазам.

Ирена посмотрела на часы и сказала, что ей уже пора идти. Ее ждет вечерний спектакль. Я пытался, возразить, против того, чтобы за все платил Индра, поэтому, извинившись, встал из-за стола. Отведя в сторону официанта, я попросил у него счет.

— Я не могу этого сделать, — сказал он. — Все уже оплачено.

Я вернулся к столику, и мы стали прощаться. Ирена с Лидой расцеловались. Узнав, что Индра тоже уходит, мы простились и с ним. Очевидно, он уходил, чтобы посмотреть самый популярный спектакль сезона еще раз. Только одному богу известно, в который уже раз. Д. Б. Шоу наверняка был бы доволен Индрой.

Лида была в хорошем настроении. И не знаю, то ли из-за того, что ей не надо было усаживать детей на горшки, то ли под впечатлением сегодняшнего вечера заявила, что не мешало бы нам зайти куда-нибудь в бар.

Мне пришлось опустить ее на землю. Напомнив о существовании Томашековой, я заявил, что не следовало бы с первого раза так разочаровывать ее. Она еще не раз нам пригодится.

— Ты действительно думаешь, что мы еще когда-нибудь сможем совершить такую прекрасную вылазку? — спросила она.

Я заверил Лиду, что не когда-нибудь, а будем совершать довольно часто. Благодаря этому отчасти вероломному заявлению мне удалось увести ее на вокзал и усадить в поезд.

Мальчики спали как убитые, а их заботливая няня дремала в кресле.

На нетерпеливый Лидин вопрос она ответила, что за такими хорошими детьми она в жизни еще не смотрела, а за разбитое в подвале окно она заплатит сама, потому что это ее вина. Надо было лучше следить за ними.

Я попытался вручить ей специально купленную коробку конфет. Но Томашекова ответила, что если мы не заберем назад эту коробку и не отдадим ее детям, то она больше никогда не придет к нам, хотя ей и будет этого жаль, так как мальчики действительно ей очень понравились.

* * *

В понедельник, во время политзанятий, я чувствовал себя не совсем уверенно. На этот раз мне не удалось подготовиться как обычно — не хватило субботнего вечера, посвященного развлечениям. Конечно, я не думаю, что это можно было заметить, но перед самим собой совесть моя не была чиста.

— Зайдешь? — спросил Индра во время обеда. Я пообещал, что вечером обязательно зайду.

К нему в кабинет я зашел в тот момент, когда Индра обсуждал с начальником штаба и техником батальона подготовку к ротным стрельбам.

— Садись. Мы сейчас закончим, — сказал Индра. Я ответил, что меня это тоже интересует и нет необходимости спешить. Но все было напрасно. Индра не мог дождаться, когда останется со мной наедине. В тот момент когда они столкнулись с проблемой планирования, у него отказали нервы, и он решил закончить разговор.

— Все главные вопросы мы уточнили, а эти мелочи вы решите сами, — сказал Индра, взглянув на начальника штаба. — Мне нужно обсудить важные вопросы с Петром.

Начальник штаба кивнул, взял со стола свою секретную тетрадь и сделал знак технику батальона последовать его примеру.

— Ну что, как она? — выпалил Индра, едва за офицерами закрылась дверь.

Мне было ясно, что командир имеет в виду вовсе не подготовку к стрельбам.

— Очаровательна. И как женщина, и как актриса, — не заставил я долго ждать ответа.

Индра с признательностью посмотрел на меня.

— Преувеличиваешь! — заявил он.

— Лида такого же мнения.

— И Лида? — удивился он. — Каждая женщина…

— … в отношении другой женщины очень критична, в особенности, если та более привлекательна, — дополнил я его. — Лида не исключение, но она именно так сказала.

Индра не нашелся, что ответить, и в кабинете воцарилось молчание.

— Я хочу жениться на ней, — через минуту заявил Индра. Сейчас он походил на ученика, пристыженного за курение в туалете во время перемены.

У меня перехватило дыхание. До сих пор я думал, что мне все ясно… Значит, ему не просто приятно появиться в обществе со звездой областного театра — здесь другое…