На восьми фронтах

Я впервые видел генерала М. Ф. Панова. Но слышал, что это энергичный, волевой генерал. Корпусом командует давно, командует хорошо, со знанием дела, с инициативой. Его соединение еще с Донского фронта взаимодействует с 65-й армией. Так что генерал-полковник П. И. Батов и генерал-майор М. Ф. Панов понимают друг друга с полуслова. Этим во многом объясняются успехи и армии и корпуса.

У генерала времени было в обрез. Кроме того, он чрезвычайно устал. Но Панов относился к тому типу военачальников, которые хорошо понимают значение и силу печати. И уважают ее представителей. Поэтому он сразу же приказал одному из работников штаба корпуса:

— Капитан, дайте-ка наградные листы, которые мы еще не успели отправить…

И — к нам:

— Конечно, было бы, наверное, лучше встретиться с самими героями. Но, честно скажу, сейчас это сделать не так-то легко. Пожалуй, даже невозможно. Их вам и не догнать и не найти… А некоторых вообще уже нет, сложили голову за Родину… Так что поработайте хотя бы с документами. А я, извините, занят…

И комкор снова взялся за микрофон.

Читаю принесенные капитаном наградные листы. И словно воочию представляю описываемые в них события.

…Окруженные в Бобруйске гитлеровцы частью сил устремились по дороге, идущей вдоль Березины на северо-запад. Закрыть эту лазейку, а заодно захватить и мост через реку поручили танковому батальону капитана Н. А. Изюмова. С ним взаимодействовала группа автоматчиков под командованием капитана И. И. Голоконенко.

Сблизившись с противником, капитан Изюмов увидел на дороге, ведущей к мосту, настоящее столпотворение. Пехота, кавалерия, машины, пушки, повозки все сбилось в кучу. Здесь были тысячи гитлеровских солдат и офицеров. Перевес явно на стороне врага. Но комбат раздумывал недолго. Поняв, что дело тут не в численности, а во внезапности и стремительности, он дал команду открыть по этому скоплению огонь из всех видов оружия и на полном ходу атаковать колонну.

Атака наших танкистов и автоматчиков в самом деле оказалась для противника неожиданной. Поэтому он не сумел оказать советскому отряду серьезного сопротивления. И все же один из фашистских снарядов пробил броню машины Изюмова и тяжело ранил капитана в ноги. Какое-то время он еще руководил боем по радио. Но вот в башню ударил второй снаряд. На этот раз капитан Н. А. Изюмов получил уже смертельное ранение…

Мстя врагу за своего командира, танкисты еще стремительнее ринулись к мосту, давя гитлеровцев, их орудия, машины, повозки. Мост через Березину был захвачен. И затем удерживался вплоть до подхода передовых частей 9-го танкового корпуса.

— Я хорошо знал Изюмова, — оторвался тем временем от микрофона генерал М. Ф. Панов. — Редкой храбрости был командир! Несмотря на свою относительную молодость, успел повоевать под Москвой, Сталинградом, на курской и орловской земле… Ему бы жить да жить. Но война, к сожалению, беспощадна… Вот, представил его к званию Героя Советского Союза. Ну а там как вышестоящее начальство решит…

К высоким наградам были представлены и еще два комбата: танкового капитан К. И. Наумов и мотострелкового — майор И. Г. Кобяков.

Стало уже совсем светло. И тут адъютант комкора шепнул нам:

— А не пойти ли нам куда в другое место? Дадим-ка генералу минут тридцать — сорок отдохнуть…

Но как ни тихо шептал адъютант, Панов все же расслышал. Запротестовал. Но мы настояли на его отдыхе.

Но перед тем как уйти вздремнуть, М. Ф. Панов сказал адъютанту:

— Не исключено, что корреспондентам для поездки в Минск потребуется охрана. Передайте от моего имени начальнику штаба об этом…

Где-то около 12 часов дня из 15-й гвардейской танковой бригады пришла радиограмма: «Вступаем в Минск, сопротивление пока незначительное».

Итак, 80 километров до столицы Белоруссии танкисты прошли всего за каких-то 5 часов. За словом «всего» конечно же подразумеваются тяжелые бои едва ли не на каждом километре.

— Ну как настроение? — спросил у нас генерал М. Ф. Панов. Сам он после получаса чуткой дремы выглядел очень бодро.

— Самое хорошее, товарищ генерал.

— Думаю, что вам надо немедленно отправляться в Минск. А то вас опередят коллеги из Третьего Белорусского. Уверен, что войска этого фронта тоже уже в Минске… Но без охраны не пущу, даю вам штабной «виллис» и несколько автоматчиков.

Мы поблагодарили комкора за заботу и начали собираться в путь.

* * *

Вчера поздно вечером, без особых приключений добрались до Минска. Город еще горел. Где-то неподалеку то и дело раздавались автоматные и ружейные выстрелы.

Полковник П. А. Лимаренко отсоветовал нам совершать ночное путешествие по городу.

— Во-первых, вы все равно сейчас ничего не увидите, — резонно говорил полковник. — А во-вторых, в городе, как сами слышите, есть еще одиночные гитлеровцы, отбившиеся от своих частей. Зачем же зря рисковать?

Мы остались у комбрига. И не пожалели об этом, так как полковник П. А. Лимаренко почти до утра рассказывал нам о своей героической бригаде.

А утром поехали по освобожденному городу. Воздух в нем был еще густо перемешан с дымом. Иногда слышались взрывы — взрывались здания, заминированные врагом.