На сеновал с Зевсом

   За ликвидацией фармацевтической безграмотности театрального населения мы незаметно миновали вахтера. За поворотом коридора частично костюмированные девы нырнули в приоткрытую дверь, из-за которой доносились звуки музыки, дружный топот, скрип прогибающихся досок и раздраженный мужской голос:

   – И-раз, два! Вера, отстаешь на полтакта! И-раз, два, три, четыре! Животы подобрали, буренки! Носочек тянем! Тянем, я сказал! Стоп!!! Вашу мать!!! – Далее пошло нецензурное.

   – Давненько я не бывала в храме культуры, – пробормотала Трошкина, встревоженно озираясь.

   – Посторонись! – толкнув ее плечом, угрюмо буркнул мускулистый гражданин в маске рогатого Быка с выпученными и красными, как спелые вишни, глазами.

   Место стыка накладной бычьей головы с человеческой шеей закрывало широкое золотое ожерелье, фасон которого театральному костюмеру явно навеяла этническая коллекция украшений «Булгари». Я сама совсем недавно облизывалась на такой массивный ошейник с каменьями в модном каталоге.

   – Простите! – вякнула Алка, влипая в стенку.

   И, когда гламурный Бык протопал на сцену, шепотом спросила:

   – Это кто?

   – По-моему, Минотавр, – ответила я. – Похоже, режиссер Тупиковский продолжает разрабатывать героическую тему мифов Древней Греции. А костюмы у них тут эффектные!

   – Да-да, надеюсь, нам не встретятся горгона Медуза и Лернейская Гидра, – пробормотала Трошкина, которая очень хорошо знала мифы и очень плохо относилась к пресмыкающимся.

   А я на фразе о богато костюмированных персонажах вспомнила о своем дорогом плаще и завертела головой в поисках каких-нибудь указательных табличек. Плащик мой остался в гардеробе, а дорогу туда я смогла бы найти только из парадного фойе.

   – Где гардероб, не подскажете? – спросила я пробегающую мимо деву в развевающихся зеленых лохмах.

   – Чей? – рассеянно спросила она и, не дождавшись ответа, умчалась на сцену.

   – Кто это был? – кивнув на закрывшуюся дверь, спросила любознательная Трошкина.

   – Кикимора болотная! – сердито ответила я. – С поправкой на древнегреческий колорит – либо дриада в листьях, либо наяда в водорослях.

   Из-за поворота выскочил шустрый юноша с позолоченной лирой. Болезненно звякнув этническим струнным инструментом о дверной косяк, он тоже унесся на сцену. Я даже не успела выговорить вопрос:

   – Скажите, где…

   – А это, наверное, был Орфей! – сказала Трошкина, по-детски радуясь собственной догадливости. – Ой, а это кто же? Такой костюмчик необычный…

   Я повернула голову, увидела грузную пожилую женщину в синем халате с веником под мышкой и тоже обрадовалась:

   – А это, Алка, самый нужный нам человек – техничка!

   – Девки, не вздумайте тут курить! – сурово сказал Синий Халат, неправильно истолковав наше с Алкой присутствие в коридоре. – С сигаретами идите на крыльцо, а не то я Тупиковскому пожалуюсь, он вас живо даже из статисток разжалует!

   – Добрый вечер, не волнуйтесь, мы некурящие! – сказала я строгой техничке. – Нам бы в гардероб пройти. Я там позавчера свой плащ оставила, очень хотелось бы получить его обратно.

   – В костюмерную ступайте, – посоветовал Синий Халат, потыкав большим пальцем через плечо. – У нас порядок такой: что забытое через сутки не забирается, то все в костюмерную уходит. Это же театр, тут потребность в одеже постоянная, а бюджет маленький. Потому – всякая вещь на что-нибудь может сгодиться!

   – Так что не удивляйся, если увидишь Колдунью Гекубу в моем черном шелковом плаще от Дольче Габбана! – уже на бегу предостерегла я пугливую Трошкину.

   Я резвой рысью понеслась по бесконечно длинному коридору мимо вереницы открытых и закрытых дверей. Алка, по-женски сочувствующая мне в утрате дольчегаббановского плащика, старалась не отстать, но не могла побороть природное любопытство и засматривалась в каждую открытую дверь. А потом большими прыжками догоняла меня и взахлеб докладывала:

   – Там такие парики, ты не представляешь: косы, как канаты, метра по два, хоть вешайся на них!

   – И повешусь, если мне плащ не вернут! – пообещала я, не останавливаясь.

   – Там девчонкам косметику принесли, весь стол образцами завален, может, тоже посмотрим? – не унималась Трошкина. – Мне как раз тушь нужна!

   – А мне плащ!

   Я ускорила шаг, и Алка снова потерялась за кормой, но очень быстро догнала меня со словами:

   – Слушай, Инка, я могу ошибаться, но, по-моему, там твой…

   – Плащ?! – я затормозила.

   – Нет…

   – Тогда вперед!

   – Но это твой…

   И в этот момент я увидела свой плащ. Его держала на распяленных руках седовласая дама с прической и взглядом директрисы женской гимназии. Созерцая мой бедный плащик с недобрым прищуром, она приговаривала:

   – Для Бэтмена нашего длинноват будет, гм… Маш, а кто заявлен на роль Предводителя Гоблинов в «Сагах Средиземья»?

   – Во, блин, гоблин! – ахнула я.

   Мысль о том, что мой чудесный плащик уйдет в секонд-хенд для черных сил Средиземья, вызвала у меня бурный приступ негодования.

   – Не-е-ет! – вскричала я, врываясь в кабинет с топотом и протестующим ржанием эльфийской конницы. – Это мой плащ! Отдайте немедленно!

   – А чем вы докажете, что он ваш? – благодетельница гоблинов крепко вцепилась в шелковый рукав.