На самых дальних...

Настроение у Земцева было скверное. Он уже вник в ситуацию и не ждал от нее ничего хорошего. Дело с «Дзуйсё-мару» обещало быть сложным. По опыту он знал: когда посредником в задержании выступает «Фишинспекшн», хорошего не жди, в таких делах, как правило, много тумана. Моряки-пограничники, те работают быстро и четко, не упустят ни единой мелочи. Они берут нарушителей тепленькими, чаще прямо на сетях. Считанные минуты — и осмотровая группа во главе с офицером уже хозяйничает на шхуне: сендо тут же изолируется от команды, рацию — на пломбу, в машинном отделении — часовой. Сговор между командой и сендо в таких случаях практически исключен. Остается определиться на месте, зафиксировать это в протоколе, поднять порядки[5] или отыскать их — и дело с концом. С «Фишинспекшн» другой коленкор. Нет, люди на «Диане» прекрасные, Земцев их хорошо знает — они давние друзья, — и капитана Олега Дымова, которого они с Борей Логуновым в шутку окрестили «капитан, обветренный об скалы», и инспектора Гену Саенко, бесстрашного охотника на медведей, и переводчика, застенчивого паренька Сашу Козлова, и двухметрового гиганта боцмана Ивана Тонконога, человека большой физической силы и редкого добродушия. Все они парни что надо. Но, к сожалению, не искушены в таких тонкостях, как задержание. А отсюда и туман, и масса пробелов, которые ему, Земцеву, приходится потом задним числом восполнять, а это значительно затрудняет дознание. Тогда как времени у него на размышления не так уж много, по закону — всего двадцать четыре часа. Не доказал вины, явных улик нет — закрывай дело. Выпускай сендо, команду — извините, мол, за ошибку. А в трюме у этих «кротких агнцев» тонны свежевыловленного, парного краба, и налицо все признаки незаконного промысла. Но признаки ведь к делу не подошьешь. Нужно кое-что посущественней. А здесь, судя по всему, пахнет одними признаками, продолжал рассуждать Земцев, направляя свою посудину к левому, подветренному борту пограничного корабля. Задержание произошло приблизительно в 17.20. Пока Ковалев шел в заданный квадрат, прошло часа два-три, время вполне достаточное для того, чтобы команда попыталась спрятать концы в воду. Не зря ведь в радиограмме сказано: «Задержана по подозрению…» Поди теперь разберись.

Отшвартовавшись, Земцев заглушил движок и поднялся на борт. Здесь его уже ждали капитан-лейтенант Ковалев, командир корабля, Дымов и Саенко. Молча, без обычных шуток, пожали друг другу руки и сразу же прошли в кают-компанию.

Подозрения Земцева подтвердились. Журнал промысла «Дзуйсё-мару» бесследно исчез, рация не была опечатана, и сендо не был изолирован от команды до прихода пограничников. Более того, между инспектором Саенко и сендо возник конфликт, который едва не закончился рукопашной. Хорошо, что вовремя подоспели пограничники. С пограничниками японцы ведут себя совершенно по-другому. Каждое слово старшего осмотровой группы для них закон. Порядок был наведен в несколько минут: рация опечатана, сендо изолирован. Но что случилось, то случилось, и упущенного не вернешь.

Земцев спешил быстрее закончить формальности. Акт о задержании был уже готов, выписка из навигационно-вахтенного журнала «Дианы» и схема маневрирования при задержании — тоже. Он, Дымов и Ковалев скрепили документы своими подписями.

Земцев перебрался на шхуну. Дымов и Саенко его сопровождали.

Выстроили команду — со шкипером девять человек. Земцев приказал им взять личные вещи, а когда это было выполнено, осмотрел их и из всего этого хозяйства отобрал холодное оружие, бритвенные лезвия и тетрадь у одного из матросов, совсем молоденького парня. Иной раз личный дневник может рассказать много больше, чем судовой журнал, а это, судя по всему, был дневник. У сендо, крепкого коренастого японца с мрачноватым лицом, он ничего не спросил. Знал — сейчас это бесполезно. Если они успели сговориться, то теперь будут стоять до конца, в этом их единственное спасение. О журнале лова тоже спрашивать было лишним. Он исчез, конечно, неспроста. Земцев приказал Скрабатуну внимательно досмотреть шхуну, а сендо отправить на берег. Нечего ему здесь было делать, его присутствие только смущало команду. Чтобы не терять времени, он велел шкиперу написать объяснительную, в которой подробно изложить обстоятельства их задержания «Дианой» и мотивы захода «Дзуйсё-мару» в советские территориальные воды. А также где и когда был добыт краб, как, обозначены их порядки и где теперь стоят (точные координаты). Сендо увели.

Дымов и Саенко, чувствуя свою вину перед Земцевым, держались в сторонке и помалкивали. Улучив момент, Дымов отвел Земцева в сторону:

— Мы сейчас же выйдем в море, в тот квадрат, и будем искать их порядки. Я знаю их метку: иероглиф «снег», иероглиф «маленький» и буква алфавита хирагана «э».

— Добро, — сказал Земцев. — Хорошо бы что-нибудь найти. Хотя в такую погоду…