На путях преисподней

К тридцати годам Деруен Парс узнал об Идре все, что должен знать рыбак. Он видел ее спокойной, видел растревоженной бурей; знал ее течения, знал все ее богатства, все ее прихоти. Он знал, когда и куда придут косяки пандерса и в каких местах ставить удочки на большую темно-красную савве. Он видел, как утонул его отец, когда его лодочка перевернулась в пору весеннего половодья — но даже это горе не отвратило его от единственного в жизни дела, которое он знал и любил. Он починил пострадавшее суденышко и занял место отца, не слушая мольбы матери. Он стал лучшим рыбаком в Дриссе и в конце концов обзавелся прекрасным каменным домом — достаточно просторным, чтобы в нем не было тесно его матери и молодой жене, а потом и трем детям. Правда, никто из них не выказал ни малейшей склонности к его делу. Деруен старательно скрывал свое разочарование. Каждого из них он, в свой черед, брал с собой — и каждый рано или поздно говорил, что станет кем угодно, только не рыбаком. Деруен соглашался, к явному удовольствию бабушки. Вдова Веррана Парса терпеливо принимала то место, которое ее муж отводил реке в своей жизни, но после его гибели это терпение сменилось жесткой неприязнью. Да и жена была не так уж недовольна. Хотя она и любила Деруена, но не разделяла чувств, которые питал ее муж к великому водному пути. Однако она могла лишь непрестанно молиться в маленькой молельне посреди их городка, чтобы Госпожа хранила Деруена, когда он на ловле.

До сих пор Госпожа, похоже, внимала ее молитвам. Деруен разбогател и обзавелся двумя лодками — совсем новыми. Он нанял двух помощников и посадил их на большую «Волалле», сам же предпочитал трудиться в одиночку на «Верране» — он назвал лодку в честь отца.

В ту ночь луна, похожая на половинку лепешки, ярко светилась в ясном небе. Идре отливала серебром, как волосы матери Деруена. Почета шла на север, и Деруен мог поклясться, что никогда не видел столь многочисленных косяков. Он вывел обе лодки, самая крупная из его сетей висела между ними, готовая наполниться рыбой. Джилле Орнан и Фестин Льюел сидели в «Волалле», которая мерно покачивалась на якоре. Деруен одним движением рулевого весла развернул «Веррана», натягивая сеть так, чтобы захватить побольше плывущей на север рыбешки. Не отрывая пристального взгляда от главной бечевы, он положил весло и бросил якорь. Крепкий трос натянулся, как струна, и Деруен склонился над правым бортом, ожидая, когда подойдет рыба. Дальше от берега, выше и ниже по течению, виднелись смутные очертания других суденышек. Там тоже готовились к лову, и натянутые сети уже темнели над серебром вод. Эта ночь обещала рыбакам Дриссе богатый улов. Но ни в чем Деруен не был так уверен, как в собственной удаче. Он не сомневался, что выбрал лучшее место и занял его раньше других. Сегодня он зачерпнет из самой гущи косяка.

Теперь можно было немного отдохнуть, поджидая, когда сеть наполнится и «Веррана» отнесет к «Волалле». Тогда начнется тяжкая работа — вытаскивать улов. Завтра рыба будет выпотрошена и рассортирована. Ту, что покрупнее, он отвезет на кешский берег, где конники щедро заплатят ему за такую роскошь. При этой мысли Деруен довольно улыбнулся. Если так пойдет и дальше, он купит в мастерской Ларла Сеттона шкафчик, который так приглянулся жене. Деруен потянулся, разминая мышцы — гребля его почти не утомила, — и поглядел на луну. Скоро, скоро придет рыба, надо только терпеливо дождаться, пока Идре уделит ему от своих щедрот.