На острие проблем — 4

Услышав от меня подобные рассуждения, некоторые люди могут спросить: Рыжков что, стал недругом своей Родины? Нет, я был и навсегда останусь патриотом своего Отечества. Здесь я родился и придет время — и покину ее. Неслучайно народная мудрость говорит: «Им есть куда уезжать, а нам есть где умирать!» Я выступаю за то, чтобы наша Родина учла ошибки прошлого, да и нынешних ошибок достаточно, и развивалась во благо народа в ней живущего. Как здесь не вспомнить слова нашего великого писателя и мыслителя Л.Н. Толстого: «Усвой, что сделали предшественники, и иди дальше».

Осенью 1995 года должны были состояться выборы в Государственную Думу второго созыва. Первый созыв избирался только на два года, а начиная со второго — на четыре года. Мне предлагали баллотироваться в Госдуму и первого созыва. Но у меня еще были свежи в памяти и съезд народных депутатов, и работа его Верховного Совета. Я сугубо отрицательно относился к этому подобию парламентаризма и поэтому отказался от этих предложений.

Руководство Белгородской области обратилось ко мне с предложением дать согласие баллотироваться в одном из двух одномандатных округов области. Их доводы были: «Мы узнали вас в течение двух лет, да и жители области поближе познакомились с вами».

Конечно, у меня были определенные сомнения: я никогда не занимался представительной деятельностью — ни в Свердловской области, ни в Москве. Я, кроме трех лет работы в ЦК КПСС, работал в исполнительных органах. И еще одно, не менее тревожное сомнение — а вдруг и Госдума будет копией деятельности съезда народных депутатов 1989–1990 годов и его Верховного Совета?

В то же время я отдавал себе отчет, что больше никогда не пойду работать в исполнительную власть, если даже вдруг меня туда пригласят. После роспуска КПСС в 1991 году я также дал слово, что не вступлю больше ни в какую партию — и не потому, что я твердокаменный коммунист, а потому что, как я уже сказал, у меня произошла серьезная корректировка мировоззрения. Вступив в другую партию, в любом случае я должен буду волей-неволей поступиться своей гражданской позицией, которая может не совпадать с партийной.

Что же подвигло меня дать согласие, а затем пойти на выборы? Я без всяких колебаний всегда считал, что Родина у меня одна. Жизнь в ней будет продолжаться, и, может быть, мой положительный, да и отрицательный опыт пригодится ей.

На выборы пошел как независимый кандидат. В моем округе было 10 районов и город Белгород. Победил с неплохим результатом. В Государственной Думе я был депутатом восемь лет (второй и третий созыв), а затем в 2003 году перешел в Совет Федерации.

Мне нет необходимости подробно освещать эти годы моей жизни. Хочу только отметить, что первый созыв Госдумы, судя по информации в СМИ, действительно очень мало чем отличался от съездов народных депутатов СССР и его Верховного Совета. Те же крики, драки и т. д. и т. и. Второй созыв во многом освободился от дешевых митингов. Его большая заслуга в том, что он заложил основы нормального парламентаризма и законотворчества.

Что же касается Совета Федерации, то здесь тоже были сложные времена, поиск нормальных форм парламентаризма и основ деятельности нашей палаты. Главным, основополагающим элементом нашей деятельности являлось и сейчас является то, что мы обязаны решать двуединую задачу: защищать интересы государства и интересы регионов, которые мы представляем. Мудрость Е.С. Строева была в том, что в Совете Федерации была запрещена фракционность. Если бы это не было принято, мы бы с вами стали Госдумой номер два.

В этом моем повествовании я рассказал не обо всем, а осветил только основные вехи моей жизни во времени.

Но так распорядилась моя жизнь во времени — когда она была посвящена времени созидания, времени глубокого осмысления будущего страны, но это было и тяжелейшее ее время.

Не только сейчас мне тяжело вспоминать эти события, которые обрушились на страну и лично на меня, как главу ее правительства, но и вся страна переживала трудные времена, ввергнутая в пучину ужасных катастроф, стихийных бедствий и кровавых межнациональных конфликтов. На мою долю как Председателя правительства выпало окунуться в гущу этих событий.

Не могу обойти стороной страшнейшую техногенную аварию на Чернобыльской атомной станции. Это стало испытанием страны — подобных катастроф до этого не было. Да и не только страны, но и меня как главы правительства СССР со стажем деятельности шесть месяцев. Весной 1986 года взорвался четвертый блок Чернобыльской атомной электростанции. Эта планетарного масштаба техногенная катастрофа поставила нас перед принципиально новыми вызовами.

Если к природно-стихийным катаклизмам — землетрясениям, наводнениям и т. и. — страна, разумеется, готовилась, то здесь мы столкнулись с бедствием, неизвестным мировой практике. Такого масштаба авария на ядерном объекте впервые произошла именно в СССР. Непознанность ее причин, соответственно отсутствие априорных алгоритмов ее ликвидации, стали огромной проблемой.