На одном вдохе

Сколько осталось до выхода из проклятой пещеры? Метров пятнадцать-двадцать?.. Экономлю силы и оставшийся в легких кислород: оттолкнувшись от воды или от стен, вытягиваюсь в струнку и проплываю несколько метров по инерции… Снова отталкиваюсь и снова плыву. В подобном ритме проходит секунд пятнадцать. Сознание уходит. Хватит сил на последний рывок? Нащупываю руками стену. Пытаюсь оттолкнуться… Не получается – ослабшие руки скользят по шершавому известняку. Останавливаюсь. Тело безвольно поднимается к потолку узкой каменной кишки. Я мягко касаюсь затылком и лопатками до жесткого известняка, зависаю в этом положении. И с ускорением проваливаюсь в черную бездну… Голову пронзала острая боль, зрение подернулось туманной пеленой, когда впереди замаячило желтое пятно. Последним усилием воли я заставил работать ноги, устремившись к пятну, и окончательно лишился сознания.

Глава шестая

Республика Филиппины; в девяти морских милях к северо-востоку от острова Катандуанес. Настоящее время.

Нехватка воздуха в который раз заставляет очнуться от страшного сна. А заодно выводит из сильнейшего гипнотического состояния. Однако я это понимаю не сразу.

«Меня опять преследуют кошмары. Только теперь они явились не во сне, а наяву. Где я? Что со мной было? Почему я воспринимал действительность сквозь пелену глубокого сна? И вообще… какого черта происходит?!»

Пробую сделать вдох. Не получается. Ребризер пуст. Понятно. Расстегнув ремни, избавляюсь от бесполезного аппарата.

Сколько я провел без воздуха? Судя по радужным кругам перед глазами и острой боли в висках – минуты четыре. Это не предел. Мой личный рекорд задержки дыхания – четыре с половиной. Стало быть, немного времени есть. Итак, что мы имеем?

«Полный пипец или четвертое агрегатное состояние окружающей действительности. – Оглядываюсь вокруг. – Господи! Это же настоящая братская могила!..»

Да, удивиться было чему. Небольшое помещение. Желтоватая вода, наполненная мутной взвесью. Огромное количество трупов в подводном снаряжении и обломки мебели. Одежда, обувь, мусор и еще черт-те что.

Обрывки памяти подкидывают несколько подсказок: первый приказ Глеба и погружение к затонувшему самолету; второй приказ о выемке документов из сейфа «Антареса».

Ага, значит, я в мастер-каюте погибшей яхты. Дыхательного аппарата нет. В моем распоряжении полминуты. Дело дрянь, но я не падаю духом. Паника – первейшая причина гибели под водой. Выход из патовой ситуации можно отыскать лишь в том случае, если сохранять хладнокровие.

Все отпущенные секунды я метался между трупов, поворачивал их так и сяк, подсвечивая фонарем манометры баллонов. Модели ребризеров попадались самые разные, и приходилось всякий раз искать стекла проклятых приборов. У некоторых аппаратов манометры были встроены в корпус, у других болтались на коротких шлангах-поводках.

Пустые. Пустые. Пустые… Есть! В одном из аппаратов стрелки двух приборов застыли в средней части шкал. Радужные круги перед глазами уже сменялись мраком, когда я сорвал с мертвого лица маску, открыл легочник, опустошил свои легкие, продувая шланги и… сделал долгожданный вдох.

Бедняга. То ли он забыл о резервной схеме дыхания, то ли не знал о ней, то ли ушел из жизни сознательно. Но мне он здорово помог. Теперь я получил возможность со спокойной обстоятельностью заняться поиском аппаратов с остатками газа в баллонах…

«Шикарный розыгрыш! Десять баллов из пяти. Ну, Захарьин!.. Ай да сукин сын! Вот же долбаный актер больших и малых театров!..» – ругался я про себя, продолжая ворочать трупы.

Страсть как хотелось разродиться парой этажей мата. Но я молча скрипел зубами и, регулярно контролируя давление в баллонах «взятого напрокат» ребризера, продолжал поиски необходимого для подъема к поверхности газа.

Вскоре я вновь чертыхнулся, заметив, что некоторые трупы проверяю по второму и даже по третьему разу. Тогда родилась идея снимать с лиц осмотренных пловцов маски. Дело пошло быстрее.

Проверив всех, я покинул каюту, волоча за собой три дыхательных аппарата с остатками газа. Для «восхождения» этого было мало. Пришлось слегка задержаться в коридоре, где тоже «парили в последнем полете» обманутые и вероломно лишенные жизни пловцы…

Месть в обыденной жизни – штука непростая. Это в голливудских «шедеврах», когда у Стивена Сигала убивают очередную семью, он во вселенской тоске играет желваками и бежит громить врага голыми руками. Все веселятся и одобрительно тычут вздернутыми большими пальцами в камеру. А что делать нам – простым смертным, когда жажда мести теребит селезенку и мешает наслаждаться мещанской экзистенцией?

Отыскав в коридоре труп еще одного несчастного парня, не воспользовавшегося резервной системой открытого цикла дыхания, я покинул «Антарес» и начал подниматься к поверхности. Скорость подъема выдерживаю минимальной, а чтобы не скучать, разрабатываю план мести…