На мохнатой спине

Факты для Надежды:

1939. Январь

4-е.

В Москве Шуленбург встретился непосредственно с наркомом иностранных дел Литвиновым и после нескольких маловажных замечаний перевёл разговор на предложение кредита Советскому Союзу. Выяснилось, что Литвинов об этом предложении ничего не знает. Шуленбург заключил, что советские представители в Берлине, к которым в декабре поступило это предложение, не приняли его всерьёз и, следовательно, не питают никакого доверия к немецкой стороне.

5-е.

Польский министр иностранных дел Бек имел беседу с Гитлером, на которой тот предложил Польше более масштабное участие в будущем дележе Словакии, а также нерушимость германо-польских границ в обмен на передачу Германии Данцига и проведение экстерриториальных автострады и железной дороги по польской территории из собственно Германии в Восточную Пруссию. Гитлер дал понять, что хотел бы иметь Польшу союзницей в борьбе против России. Однозначного ответа Гитлер не получил.

6-е.

Там же, в Берлине, Бек имел беседу с Риббентропом, и констатировал «полное единство интересов двух стран в отношении Советского Союза», а затем выразил готовность присоединиться к антикоминтерновскому пакту, если Гитлер поддержит польские претензии на Украину и выход к Чёрному морю. Однако от конкретного разговора о Данцигском коридоре он снова уклонился.

11-е.

Полпред СССР в Германии Мерекалов известил германский МИД, что советская сторона готова вступить в переговоры о кредитах.

Гитлер ознакомился с содержанием записки Виля. Военно-промышленный сектор правительства во главе с Герингом высказался с полной определённостью: без советского сырья дальнейшее наращивание производства вооружений невозможно.

12-е.

Во время новогоднего, приуроченного к открытию новой рейхсканцелярии приёма дипломатического корпуса Гитлер вразрез с прежним поведением (до этого он вообще игнорировал присутствие советских представителей) демонстративно подошёл к советскому полпреду и, спросив о житье в Берлине, о семье, несколько минут беседовал с ним самым дружелюбным образом. Это произвело шок в дипломатических кругах, а затем – в западной прессе. Мерекалов телеграфировал в Наркоминдел, что Гитлер действительно из всех присутствовавших дипломатов оказал только ему особое внимание и, вероятно, этой демонстрацией хотел припугнуть и сделать более сговорчивой Польшу.

23-е.

Советский разведчик в Японии Зорге сообщил, что группа высокопоставленных военных, представлявших Квантунскую армию, при поддержке военного министра Итагаки настаивает на войне с Россией. Косвенным подтверждением достоверности этой информации служило то, что на советско-маньчжурской границе вновь участились пограничные стычки.

26-е.

Риббентроп имел в Варшаве очередную беседу с Беком. Тот снова высказал стремление Польши получить Украину и выход к Чёрному морю. Но никаких обязательств по отношению к Германии брать не захотел и на вторую, заранее назначенную на следующий день встречу вообще не пришёл. Жена Риббентропа позже вспоминала, что на обратном пути из Варшавы в Берлин её муж обмолвился: «Теперь, если мы не хотим оказаться в полном окружении, остаётся единственный выход: объединиться с Россией».

30-е.

Гитлер, произнося очередную речь в рейхстаге, впервые не сказал ни единого дурного слова о СССР.