На линии огня

Жизнь Коли Ксенофонтова была короткая, но яркая и содержательная. Девятнадцатилетним пареньком-комсомольцем он добровольно ушел служить в армию. И сразу же попросился на фронт. Рядовым красноармейцем принимал он участие в боях в Крыму, на Северном Кавказе и Кубани. Как солдат участвовал в феодосийском морском десанте, в знаменитом десанте на Малую землю под Новороссийском и в форсировании Керченского пролива. В боях был дважды ранен и неоднократно контужен. За проявленные мужество и отвагу был награжден орденом Отечественной войны II степени, медалями «За отвагу» и «За оборону Кавказа».

Отличительной чертой Николая Ксенофонтова как фронтового журналиста являлось то, что он всегда старался запечатлеть героический характер советского человека, мужественные поступки наших воинов, заснять своего героя в момент совершения подвига, как можно ближе подбираясь к переднему краю. Это качество Николая Ксенофонтова проявилось и в последнем его снимке, сделанном в Бреслау и помещенном в том же номере нашей газеты «За честь Родины», в каком напечатан и некролог, — в номере от 24 марта 1945 года. Тот, кому удастся разыскать этот номер газеты, пусть внимательнее и зорче всмотрится в последний фотоснимок Ксенофонтова, на котором запечатлен момент жаркого боя наших пулеметчиков и автоматчиков с врагом на одной из улиц Бреслау. Здесь, на этом месте, Ксенофонтов и погиб. Снимок этот мы напечатали уже после смерти автора. Пусть он будет ему лучшим памятником: ведь под снимком его подпись в траурной рамке — «Фото Н. Ксенофонтова».

Похоронили мы Колю на кладбище в городе Штейнау, в погожий весенний солнечный день, в канун нашей светлой победы над темными силами фашизма.

Читатель знает теперь, что помешало мне встретиться с Яковом Чапичевым под Бреслау. Вскоре я был послан в одну из правофланговых армий нашего фронта, которая ближе всех отстояла от Берлина и была всеми видами оружия на него нацелена. Это 5-я гвардейская общевойсковая армия генерала А. С. Жадова. Но был я там недолго.

Шестнадцатого апреля войска нашего 1-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов начали грандиозную Берлинскую операцию, которая закончилась полным разгромом фашистской Германии и ее безоговорочной капитуляцией. Тут уж было не до встреч. К тому же и встречаться-то было не с кем. В день похорон Николая Ксенофонтова я и не мог думать, что и Чапичева в это время уже не было в живых: он погиб на несколько дней раньше.

Так и не привелось мне снова при жизни встретиться с Яковом Чапичевым, встретился я лишь с его бессмертным подвигом.

Передо мною потемневший от времени наградной лист на Якова Чапичева. Вспоминая прошлое, медленно читаю штабную прозу. Волнуют и берут за сердце скупые строки о моем друге:

«В боях с немецкими захватчиками показал героизм и служил примером для всего личного состава полка. Тов. Чапичев неоднократно водил бойцов в атаку и побеждал.

Тяжелый бой разгорелся за железнодорожную станцию Гольшмилен. Противник превосходящими силами стал теснить наши подразделения. Когда появился в передовых рядах тов. Чапичев, у бойцов поднялся дух и настроение. Тов. Чапичев увидел, как в сорока метрах встал немецкий офицер и кричал на солдат, увлекая их вперед. На десяток бойцов 4-й стрелковой роты двинулось до ста немцев. Тов. Чапичев с призывом «За Родину, вперед!» поднял своих бойцов в атаку и, на ходу расстреливая немцев, уничтожил до пятидесяти вражеских солдат. Остальные разбежались. В этом бою он был ранен, но не покинул поля сражения».

Читаю дальше:

«…шел упорный бой за Шмидельфельд. Снова тов. Чапичев увлек бойцов в атаку и в этом бою лично уничтожил до тридцати фрицев…»

Конечно, по-другому Чапичев и не мог действовать. Но и это не все. Еще один пример героизма описан в этом документе.