На Лене-реке

Андрей хорошо понял, что ему хотел сказать начальник снабжения. Резину можно было достать, но все же это не будет сделано, и пусть «уважаемый» Перов рассматривает это как возмездие за свою строптивость, за то, что он внутренние заводские «неувязки» вынес на широкий суд общественности.

Перов, глядя на самодовольное лицо Запрягаева, чувствовал, что начинает закипать. Было отчего вспылить, — составленный график работы срывался, а он еще, как нарочно, поручился перед рабочими, что все намеченные сроки будут выдержаны.

И вот пожалуйста!

— Бумажками от живого дела закрываетесь. Не закроетесь. Отвечать все равно придется! — почти выкрикнул он в лицо Запрягаеву и, резко повернувшись, пошел к выходу.

2

Начальник управления Самоходов терпеливо, не перебивая, выслушал взволнованного Андрея.

Когда Андрей закончил, Самоходов сдвинул кустистые брови и нахмурился.

— Мешают работать, говорите, — он строго посмотрел на Андрея. — Серьезное обвинение руководству завода. Это надо доказать. Какие у вас факты?

— Я не сказал — мешают, — слегка смутился Андрей, но тут же справился со своим смущением и уже твердо продолжал: — Но и не помогают. А по-моему, директор и главный инженер обязаны поддержать каждое новое начинание.

— Если оно полезное, — подчеркнул Самоходов.

— Конечно! — принял вызов Андрей. — Вы говорите — факты. Механик завода внес очень ценное предложение. Изменить конструкцию пневматического вала мездрильной машины и изготовить его своими силами. Пустить бездействующую машину. Для этого нужно всего несколько десятков килограммов листовой резины. И вот прошло больше двух недель, резину не могут достать.

— Вам известно, где она есть? — спросил Самоходов.

— Мне? Нет. Если бы было известно, я бы… — Андрей чуть было не сказал: «обошелся без вашей помощи», но сдержался и закончил: — Довел дело до конца. И я уверен — резину достать можно, просто этого не хотят сделать.

— Вы очень торопитесь с выводами. Чем эти выводы подтверждаются?

Андрей промолчал.

— Мало обвинить, надо доказать.

— Товарищ начальник управления, — не выдержал Андрей, — это же не только мне, это всем на заводе ясно. Вам каждый это скажет.

На столе лежала докладная Кравцова. Самоходов взял ее и про себя перечитал заключительные строки.

«Из вышеприведенных фактов видно, что т. Перов систематически и всеми доступными ему методами дискредитирует руководство завода и подрывает его авторитет. Считаю поведение т. Перова недопустимым и прошу надлежащим образом указать ему на это».

Самоходов отодвинул докладную, посмотрел на Андрея и негромко, но очень сухо произнес:

— Пока что, товарищ начальник цеха, я располагаю иными данными.

— Какими данными? — вскочил Андрей.

— Не нервничайте, сядьте, — строго сказал Самоходов. — Данными о вашей невыдержанности… и недостаточно серьезном отношении к работе. Вы понимаете, о чем я говорю? Я разберу ваши претензии, — сказал Самоходов, заканчивая разговор, — а вам советую повысить требовательность прежде всего к самому себе. Так будет полезнее и для вас и для дела.

«Нашел поддержку, — подумал Андрей, выходя из кабинета Самоходова, — с чем пришел, с тем и ушел».

3

Через несколько дней на городском партактиве Перов встретился с инструктором горкома Котловым.

— Ну как дела? — приветствовал тот его.

— Плохо, — хмуро ответил Андрей.

— Что ж так?

— Сам не пойму. Суетимся много, а толку нет, — и Перов рассказал Котлову, как идет работа в цехе.

— Сочувствую! — сказал Котлов Андрею. — Это бывает. Плетью обуха не перешибешь. Вот что я тебе посоветую: сходи к Еремееву и потолкуй по душам. Дело вернее будет.

Андрей решил на другой же день пойти к Еремееву.

Но когда он стал обдумывать, с чем пойдет к секретарю горкома, то почувствовал некоторую неуверенность. «Что я ему скажу? Не обеспечили материалами? Не отпустили необходимых средств? Но на это же есть причины. Пытался ли я их устранить? Все ли сделал? Нет! Видимо, я сам рано опустил руки. К Еремееву мне пока идти не за чем».

Но Еремеев уже знал о заводских делах. Котлов подробно передал секретарю горкома свой разговор с Перовым.

— Поддерживать его надо, Василий Егорович. Он правильно вопросы ставит. По-партийному.

— По-партийному, говоришь? — Еремеев поднял седеющую голову и, слегка прищурив темные живые глаза, окруженные сетью морщинок, посмотрел на Котлова.

— А хорошо ты разобрался во всех их заводских делах? Тут, кажется, не все ясно.

— Я у них на партийном собрании был… — начал Котлов.

— Это еще не все, — перебил Еремеев. — На собрании Перов выступил хорошо, принципиально. А как у него на производстве дела идут? Какого мнения о нем коммунисты завода?

— Перов пользуется на заводе большим авторитетом, — убежденно ответил Котлов.

— Возможно, — задумчиво вымолвил Еремеев, — но есть и другие суждения. Директор завода о нем неважно отзывается.

— Кравцов критику не любит, это давно известно.