На краю пропасти

— Дальше мы пошли в Москву. А там и звери меняться стали. Новые виды появились. Опасно стало, но дети подрастали, а мы не торопились, не неслись сломя голову, старались обойти опасность. Но, как оказалось, предвидеть и обойти её невозможно. Пять лет назад на мосту в Нижнем напали на нас летающие ящеры. И тогда я лишился и жёны, и детей. И чуть сам не погиб.

— Прости, если…

— Ай, — махнул рукой Игорь. — Это жизнь. Но людям я с тех пор не верю. Эти уроды… твари из бункера нас не впустили, а ведь всё могло быть по-другому, и мы бы до сих счастливы были все вместе. Я долго думал об этом, когда оправлялся от ран после нападения ящера. Бредил, был уже одной ногой там, рядом с любимыми. Но всё-таки выжил и пошёл в Москву, чтобы воплотить в жизнь их мечту.

— Но теперь тебе не надо туда! — воскликнула Ольга. — Нет смысла реализовывать задуманное, когда их не стало!

— Нет! Сейчас точно надо, — хмуро и твёрдо проговорил Потёмкин. — Теперь их… нашей мечте угрожает опасность. Нынче я тем более должен добраться до Москвы. Не только в память о них, но и чтобы спасти эту память, предотвратить гибель этого места.

— Но… — попыталась возразить Ольга, но Лида перебила с заднего сиденья.

— По ходу-ть, снег намечается…

— Да, — кивнул Потёмкин. — Тучи тяжёлые очень.

— Что-тоть в этом году долго зима-тоть не начинается… Конец сентября уже-сть, а снег всё ещё не лёг.

— Теплеет. Природа своё возьмёт. Когда-нибудь. А сейчас нам надо место для ночлега найти. Думаю, доедем до Киржача, там и подыщем что-нибудь подходящее. Яр, вынь из мешка дозиметр. Надо начинать следить за фоном. Чем ближе к Москве, тем ощутимей будет. На столицу Родины, мне кажется, не одна бомба упала. Если враги хотели запугать нас и деморализовать, то их первой задачей было стереть столицу с лица земли. Так что фон там будет ой-е-е-шеньки!

— Ой, Игорь, смотри! — Ольга показывала вправо. В этот момент они проезжали дачный посёлок. Ровные ряды домов, заборчики, столбы линий электропередач. Всё, как и везде, потемнело, поблёкло, осунулось, местами развалилось, поросло мелким кустарником.

— Что? Где? Не вижу.

— Да вон же, по улице медленно идёт… фигурка чёрная.

— Теперь вижу, — Игорь, наконец, разглядел. Замотанная в тряпье с ног до головы фигурка медленно двигалась вдоль низенького забора. Она тащила что-то, из-за ограды невидимое. Заметны были лишь натянутые верёвки.

— Это же человек! Мы что, не остановимся и не подберём его?

— Нет, — категорично заявил лекарь.

— Но как же?

— А вот так! — Игорь принялся объяснять. — Он об этом нас не просил. Он не обращает внимания на шум, идущий от нашего автомобиля, из чего следует, что мы и наша «помощь» ему не интересны. У него своя жизнь. И… это не совсем человек.

— Как это?

— Видел я таких несколько раз. Ходят себе по земле, собирают что-то, и их даже зверьё не трогает. Потому как не люди они, а генетически изменённые существа. Однажды во время путешествия я подошёл к одному… Еле отбился! Это они так маскируются: заматываются в тряпье с ног до головы и в таком виде показываются в надежде привлечь людей. А как тот подойдёт поближе, хвать — и присасываются. Встречал разных: и тех, что покушать любят, и других, высасывающих кровь из человека, и совсем странных, словно из жидкости созданных. Анаморфы — такое слово я давно встречал в книгах. Харю могут сменить, фигуру, в другое что-то превратиться могут… Ох, что только ни сбрасывали на нашу грешную землю враги. Самая технологичная война была из всех известных, и атомная бомба — это не самое ужасное из применённых тогда вооружений. Далеко не самое страшное.

— Но что может быть страшнее?

— Биологическое оружие, химическое, да и бактериологическое, но есть и ужаснее… Ведь сдаётся мне, такое количество новых видов не могло из-за одной только радиации расплодиться. От радиации умирают, а тут… Геном не меняется просто так за двадцать лет. На это нужны тысячелетия. И такие трансформации мог сконструировать только вирус или множество разных вирусов, специально выращенных для этих целей.

— Как и… — Яра озарила внезапная догадка, что в его тело попал вирус, но Игорь не дал ему договорить, прервав.

— Ага. Вирусные частицы способны пробраться внутрь клетки и заменить нужные гены или активировать древние, неиспользуемые. И на это много лет не надо. А, впрочем, кому я рассказываю…