На краю могилы

Список подозреваемых из нашей чертовой дюжины неумерших сократился до четверых. Для Кости это был очень болезненный процесс, поскольку с каждым он был знаком не менее сотни лет и всех считал близкими друзьями. Однако Цезарь тоже не подозревал Брута, и вспомните, к чему это привело. Поэтому Кости приходилось быть безжалостным.

В списке числился Зеро, несмотря на его почти рабскую угодливость, Тик-Ток, Раттлер и Док. В качестве возможной альтернативы мы рассматривали еще и Влада.

Во время завтрака Кости наконец-то связался с Доном и сообщил о своем благополучном прибытии. Дядя, конечно, спросил про Тэйта и получил лаконичный ответ, что на данный момент он еще не иссох. Я не могла не представить, как во время этого разговора дядя выдергивает седые волоски из своих бровей. Тэйт нравился ему, но Дон был реалистом. Он понимал, что произойдет, если вина Тэйта станет очевидной: вампиры не дают своим жертвам второго шанса.

Подтверждая слова Менчереса о сроках восстановления, Кости двигался с некоторой неуклюжестью, очень заметной по сравнению с его обычной грацией хищника. Мы провели часть дня на диване, и за это время Менчерес рассказал Кости, что произошло за время его отсутствия. Он коротко, но во всех деталях поведал о вмешательстве Патры в ход собрания, состоявшегося в театре. Моя мать перестала демонстрировать отсутствие интереса к происходящему и тихо сидела в соседнем кресле. Когда рассказ был завершен, она первой нарушила тягостное молчание:

— Какая же она сука! Кэтрин, ты должна ее убить.

Кости насмешливо фыркнул:

— А я собирался сделать это сам.

Мы должны были отслеживать, не попытается ли кто-то связаться с Патрой, чтобы известить ее о состоянии Кости. Дон установил прослушку на всех телефонах и даже перехватчики беспроводных сообщений, посылаемых из дома. Компьютеры, факсы и другие средства связи, кроме разве что почтовых голубей, были изъяты. Менчерес объяснил, что это делаетсяв целях безопасности, и никто не осмелился ему возражать. Предатель, если он решится сделать очередной шаг, прибегнет к помощи телефона, и тогда мы сможем его поймать. До тех пор оставалось ждать.

— Кости, ты все еще слишком бледен, — сказал Менчерес. — Тебе надо больше есть и отдыхать.

— Хорошо. — Кости сжал мою ладонь. — Котенок, я хочу тебе что-то показать.

Вслед за ним я спустилась в подвальный этаж, и мы прошли через несколько комнат, которые я до сих пор не удосужилась осмотреть. Дабы обеспечить комфорт вампиров и вурдалаков, примерно треть дома располагалась под землей: то, что можно было увидеть на поверхности, являлось лишь малой частью сооружения.

Два вампира, открывая перед нами тяжелые деревянные двери, поклонились в пояс.

При нашем появлении несколько находившихся внутри людей подняли головы. Помещение было похоже на зону развлечений: кто-то смотрел телевизор, сидя на диване; двое играли в бильярд за одним их четырех столов; еще несколько человек, казалось, были полностью поглощены игрой в покер.

— Что это? — шепотом спросила я.

Кости жестом обвел зал:

— Это вампирская версия кухни, любимая. Многие вампирские семьи заботятся о людях в обмен на их кровь. Я хотел, чтобы ты это увидела.

— Ставьте на рыжих! — воскликнул веснушчатый молодой человек, подходя к нам. — Вам понравится, я здесь — лучший.

— Ты решил, что я зашла выпить крови? — удивилась я, когда увидела, как он наклоняет голову, подставляя шею.

Кости хихикнул:

— Конечно, он так и подумал. Извини, Нил, но она не собиралась тебя кусать. И ты здесь — не лучший, — добавил он, кладя руку на плечо парня. — Но ты тоже годишься, хотя я бы посоветовал тебе есть поменьше лука.

На моих глазах Нил повернулся к Кости, а тот прижался ртом к его шее и вонзил зубы, словно перед ним был ходячий кекс. Не прошло и минуты, как Кости отстранился, закрыл ранки и легонько стукнул его по подбородку.

— И чеснока тоже надо бы поменьше, дружище. Я пил итальянских поваров, но и от них не было такого резкого запаха.

Нил даже не перестал улыбаться:

— Это лучшая пицца, которую я когда-либо пробовал, бледнолицый, и она была начинена луком и чесноком. Извини.

Кости удовлетворенно усмехнулся:

— Зубная щетка, дружок. Подружись с ней, или не видать тебе обращения. Нет, не вставай, — махнул он рукой одной из девушек на диване. — Мы немного пройдемся, а затем поднимемся наверх.

Мать наверняка грохнулась бы в обморок, узнай она, что творится у нее под ногами: ходячие закуски, и всегда под рукой.

— Кто эти дети? — спросила я.

Ни одному из людей на вид было не больше двадцати лет.

Кости провел меня по остальным комнатам — библиотека, компьютерный уголок и даже подземный бассейн с джакузи. И через каждый десяток футов — спальни. Некоторые стояли пустыми, другие были заняты, и оттуда доносились характерные звуки — люди сексом занимаются.