Читаем На фронтах Первой мировой полностью

Главным военно-политическим событием конца, да и всего 1917 года стала, несомненно, Великая октябрьская социалистическая революция в России, которую сейчас больше называют большевистским переворотом, и многие солидные историки, в основном в нашей стране, считают вообще случайностью. Не буду вступать в политическую полемику, дабы не отклоняться от основной темы. Замечу лишь одно. Без сомнения, это был Божий промысел, помните лермонтовское «не будь на то Господня воля…», который в конечном счете спас русское государство от исчезновения с лица земли. По воле Божией рухнула православная империя, а пришедшая на смену демократия, конечно, не спасла бы огромную страну от развала. Представим себе только на мгновение, что власть осталась бы у Временного правительства и Учредительного собрания. Предположение нереальное, ибо низы – 90 % населения страны – требовали мира и земли. Ни того, ни другого демократы давать не желали. Но, представим все же. Демократическая Россия победила бы вместе с Антантой. Но это была бы уже другая Россия – без Прибалтики, Украины, Закавказья и Средней Азии. Я уж не говорю о Польше и Финляндии. И началось бы то, что мы с вами наблюдаем сейчас уже более 20 лет. Ни о какой индустриализации, ликвидации нищеты и безграмотности не могло быть и речи. Как и о политической самостоятельности. Верхи грызлись бы из-за своих и чужих денег, делили победные репарации из Германии и неограниченные недра земли российской. Впрочем, и недра надо было бы еще разработать. Мы бы уже в 20 году превратились в сырьевой придаток, а то и негласную колонию Западной Европы и США. Не было бы никакого собственного машиностроения, авиации, танков и далее по списку. Процветала бы бешеная торговля сырьем, чужим ширпотребом и продовольствием. И голод двадцатых годов бы возник. И Гитлер бы возник, как неизбежная отрыжка Первой мировой войны, неизбежный посланец сатаны. И неизбежно бы полез он на Россию за жизненным пространством и рабами. Ну и как мы смогли бы ему противостоять, находясь в тех же границах, что и сейчас, да еще и с несравнимо худшим потенциалом? Все-таки наша нынешняя демократия покоится на огромном, хотя и прожигаемом и разрушаемом экономическом потенциале Советского Союза – второй державы мира. А демократия того времени сидела бы на жалких останках лапотной, крестьянской, разрушенной войной царской империи. Ответ, по-моему, понятен. Не было бы сейчас никакой царской, социалистической, демократической России. На этом и закончу краткий экскурс в политику и вернусь к событиям Первой мировой войны конца 1917 года. Хотя совсем уж без политики тут не обойтись. Один только выход России из войны уже политика, да еще какая.

Политика политикой, а боевые действия на фронтах продолжались по своему плану. В конце года главный акцент вооруженной борьбы вновь сместился на Запад. Мы уже говорили, что наши западные союзники, особенно французы, приняли на вооружение новый принцип – борьба на истощение противника и накопления собственных сил до окончательной победы. Это по определению отвергало какую бы то ни было активность, но начатые летом наступательные операции оказалось не просто остановить. Заряженные винтовки, пулеметы, пушки должны были дострелять, хотя бы по инерции, и таких зарядов оставалось еще много. Вот так по инерции наши союзники и воевали, не ставя перед войсками никаких стратегических задач. У германцев же со товарищи оставалась одна задача – удержать линию фронта и стратегическую стабильность, сохранить ничтожно малый резервный потенциал для возможных решающих битв. Правда, состоялась одна битва со стратегическими результатами. Но произойдет она все-таки на периферийном театре военных действий в Италии. Были и весьма любопытные операции на, казалось бы, совсем затухающем русском фронте под Ригой. О них поговорим позже, а сейчас вернемся во Францию.

Первыми после летнего тактического успеха зашевелились французы, организовав наступательную операцию у Мальмезона силами своей 6-й армии генерала Метра (3 корпуса по 4 дивизии в каждом). Задача стояла простая – срезать занятый германцами выступ, образованный треугольником высот у селенья Мальмезон, так как с этих высот противник контролировал всю долину реки Эллет На 10-км участке атаки Метр сосредоточил целых 12 дивизий, да еще 1878 орудий, в том числе 1000 тяжелых, 300 самолетов и 63 танка. На одном километре фронта стояло почти 20 орудий (через каждые 4 метра орудие). Сразу отметим важнейшую особенность этой операции – самую высокую плотность артиллерии за всю войну на французском фронте! Это и решило участь сражения, несмотря на то что у германцев здесь было 12 пехотных дивизий 7-й армии, 580 орудий, в том числе 225 тяжелых, 200 самолетов, и они знали о намерениях французов и готовились к отражению атаки. Атака началась 23 октября после 6-дневной артиллерийской подготовки, ужасной, ибо на погонный метр французы выпустили 8 тонн снарядов! Как всегда краток и точен А. Зайончковский. Ему и дадим слово:

Перейти на страницу:

Все книги серии Первая мировая 1914-1918

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука