На безымянной высоте

Марек не успел ответить. Старший схватил чей-то недопитый стакан и опрокинул в себя, утерся рукавом, засунул в рот, давясь, кусок сала… К нему было присоединись другие, но тут дрогнула земля, донесся грохот канонады, посыпалась на пол посуда.

Власовцы вздрогнули, съежились, переглянулись, подались назад к дверям.

— Это, ребята, по ваши души, — вполголоса сказал Марек, кивнув на окно.

— Говори, где они? Большевикам, суки, продались?

Марек не успел ответить. Грянул новый залп, похоже, это были «катюши», и старший, чуть не подавившись, полоснул его автоматной очередью.

Схватившись за живот, Марек застонал, опустился на колени, пригнув голову. На него уже не обращали внимания. Торопясь и отталкивая друг друга, власовцы хватали руками со стола снедь, большими кусками, давясь, запихивали в рот, пили самогон прямо из горла.

— Пошли!

Сгребая со стола все, что можно было унести, они выбежали из дома, роняя и опрокидывая табуретки. Марек теперь лежал на полу и смотрел сквозь слезы на расплывающиеся фотографии своих близких, вскоре окончательно растворившиеся в мутной белизне.

* * *

Светящиеся снаряды «катюш» в предрассветной мгле обрушивались на передний край противника, обозначив его под многочисленными разрывами. Это заглушало гул десятков танков, перебрасываемых под прикрытием артподготовки на другой, соседний участок фронта, выбранный для прорыва. Все, кто был на переднем крае, не сводили глаз с немецких позиций.

А майор Иноземцев опять ходил взад-вперед по своему кабинету, опять что-то продумывая. Он медлил присоединиться к своим подчиненным, вооружившимся биноклями и дальномерами и всецело поглощенным тем, что происходило на переднем крае.

Наконец он нагнулся к тумбочке, достал бутылку водки, налил полный стакан и, глядя на себя в небольшое зеркальце, выпил все до дна. Потом неожиданно для себя самого перекрестился… И только после этого направился в оперативный отдел штаба, где офицеры ожидали у карт первых сведений от группы Малютина.

— Ничего нового? — спросил Иноземцев. Ему ответили отрицательно.

Не находя себе места от ожидания, Иноземцев вышел из штаба и быстро направился в блиндаж связи, где Катя Соловьева в наушниках постоянно произносила в микрофон:

— «Гвоздика», «Гвоздика», я «Астра», как поняли, я «Астра»…

Иноземцев стоял над ней и бормотал, озабоченно глядя на хмурое, низкое небо, моросящее дождем:

— Как назло, ночью дожди прошли. То их не было, а тут с вечера зарядили… Для наших ребят хорошо, а вот те… завязнут они там… — Это он подумал сейчас о танках прорыва, а не о своих разведчиках, бьющихся на высоте.

Разведчики во главе с Малютиным, прятавшиеся в воронках, образовавшихся от разрывов снарядов, бросали гранаты во вражеские окопы, к которым они сумели подобраться достаточно близко. Потом по знаку лейтенанта поползли в их сторону. Прохор был впереди лейтенанта, Малахов сбоку, прикрывая огнем.

Здесь же были и снова соединившиеся власовцы Гриша с Валерой — держась друг друга, они неумело ползли среди других. Немцы — оглушенные, засыпанные землей — наконец обнаружили нападавших, когда разведчики оказались на расстоянии одного прыжка.

Оборонявшиеся успели дать несколько очередей, и у всех на глазах погиб первый из наступавших — штрафник Котов, вооруженный ручным пулеметом Дегтярева. Тут же последовал взрыв противопехотной мины — это подорвался Валера, еще не так давно сам ее установивший. Он только вскрикнул, взмахнул руками и перевернулся на спину… Гриша растерянно смотрел на мертвого друга, потом схватил «дегтярь», выпавший из рук погибшего Котова, свалился с ним в траншею и выпустил длинную очередь вдоль окопа — сначала в одну, потом в другую сторону — и при этом сразу свалил около дюжины немцев…

— Суки, гады, — чуть не плакал он. — Вот вам за все — за меня, за Валерку…

А в блиндаже связи тем временем сквозь грохот далеких взрывов, свист и перестук морзянки, донесся наконец едва различимый голос лейтенанта Малютина:

— «Астра», я «Гвоздика»…

— Алеша! — невольно вскрикнула Катя. — Ой, я «Астра»!

— Где, где они? — нетерпеливо спросил майор Иноземцев и взглянул на свои трофейные часы.

— «Гвоздика», я «Астра», где вы сейчас находитесь?

— «Астра», мы атакуем высоту восемьдесят девять, атакуем высоту восемьдесят девять! Только что заняли передовые окопы… Противник отходит, прием. Просим перенести огонь артиллерии, просим перенести огонь артиллерии, прием…