н2

Разворачивались и отправлялись в обратный путь мы весьма поспешно. Раненных, включая неугомонного главу, быстро упаковали в телегу с лекарем, попутно закинув туда суровую кухарку Агнатью, за свои размеры и сноровку признанную лучшим медбратом, виданным за мою беспокойную жизнь (такую силушку милым медсестричкам в чепчиках, из глубоких приятных воспоминаний о моем мире, я приписывать не хотел). Место его заняли Мифал и Тарон, его правая рука в вопросах денег и хозяйства. Мифал, собственно был его другой правой рукой, если уместно такое название, но уже в вопросах военной, дорожной и кадровой политики каравана. В итоге, боевой гном засел в бывшей последней, а ныне первой, телеге, напрямую руководя движением колонны, а средних лет и среднего роста Тарон, отличавшийся чисто выбритым подбородком, ухоженной прической и аристократическими нарядами (если бы не шрам через всю правую щеку, при любом дворе сошел бы за мелкого дворянина), занял место главы. Не знаю, что он делал там, не высовывая носа до вечера, но готов поспорить, что не "косыночку" раскладывал, слишком растрепанный вид у него был за ужином. Словно у старшекурсника после долго решения научного вопроса его диплома. Причем явно увлеченного каким-то не решаемым косяком в нем.

На следующий ужин таких голов оказалось уже три, одна из которых была перевязана, а другая являлась обладательницей огромной бороды. А к третьему ужину, мы добрались до поворота и свернули на запад. Еще четыре дня длился наш поход по бесконечным полям и лугам центрального Тюдора. Правда в отличие от спокойной недели до того, он был полон опаски и положительной паранойи. Причиной тому являлось огромное пепелище найденное в десятке километров от поворота. К моменту, когда мы его нашли, оно уже было полностью остывшим, но пара новичков, бывших охотников, в два голоса утверждали, что здесь стоял крупный хутор с небольшим трактиром и четырьмя десятками постоянных жителей. Проверять, напали ли на них разбойники или сами пожгли себя по неосторожности не стали. Пару трупов издали рассмотрели, а значит, ничего хорошего там все одно не будет. Погори они сами, кто-нибудь бы да спасся и после вернулся позаботиться об умерших, все-таки крестьяне - люди верующие. А раз никто мертвых не закапывал, то скорее и делать это было некому. А значит, включили паранойю и вперед по маршруту. Суровые будни одинокого каравана в недружелюбном мире продолжались.

На девятый день из-за холма выглянула широкая лента реки и город, буквально разросшийся во все стороны от громоздкого моста. Формой напоминая песочные часы, он разрастался в основном вширь, не пытаясь брать непокорные высоты редкими и низкими башнями. С высоты холма можно было увидеть два кольца крепостных стен с каждой стороны реки, окружавших богатые и бедные части города. Никаких замков за ними не было, но с каждой из сторон моста-перемычки высилось по две не высокие, но весьма массивные башни, слитые воедино стеной. Охраняли, видимо, мост.

- Юстань, - печально произнес Мифал. - Пристанище лгунов и вымогателей.

- Что так? - удивившись спросила Кора, но вояка лишь махнул рукой и, спрыгнув с телеги, поспешил к Варриверу.

Наверное, именно эта фраза потянула за собой не длинную, но при этом крайне неприятную цепь событий, перекрывшая на долгие годы каравану Варривера ход через этот город, а нам выдавшая билет в ряды возможного будущего. Правда караван особенно с этого не пострадал, ибо, как и раньше, отец Варривера с местными был в очень натянутых отношениях и здесь не ходил. Ну а мы прорывались, как и обычно.