н2

Annotation

Сторчак Даниил Александрович

Глава 11. Южные ветры.

Глава 12. Скверный город.

Глава 13. Зачинщики в скверном городе.

Глава 14. Бардак скверного города.

Сторчак Даниил Александрович

н2

Вылет-2. Кривой Ручей, деревня в 30 км к западу от провинции Ранделл, Бальдин.

**Внимание отступление содержит сцены насилия и жестокости. Впечатлительным лицам лучше пролистывать далее**

Тук.

Закатившиеся глаза более никогда ничего не увидят. С обрубка шеи стекает кровь.

- Папа! - пронзительный детский визг, накладывается на безумный женский крик и полностью скрывается в шуме битвы. Хотя битвой это назвать не смог бы даже самый глупый из дураков. Бойня продолжалась.

- Лита! - очередной материнский крик прорвался сквозь пламя, поедающее большой амбар, гордость всего села. Но закончился, как и все быстрым и угасающим, - А-а-а...

Клинок пробил ей грудь со спины.

- Твари! - размахивая своим огромным молотом и снося с коня одного из мародеров, проорал кузнец. - Да я вас все...

Два арбалетных болта пробили ему горло и живот, не дав закончить.

Его подмастерье, стоявший позади и проворно размахивавший раскаленными массивными щипцами, нападение застало их за работой, шарахнулся от пролетевшего мимо молота мастера и оказался под копытами одного из мародеров. В сторону брызнули останки разлетевшегося под окованным копытом черепа. Что делал всю жизнь, то и его жизнь и закончило.

Удар, еле державшая ржавую косу рука разбрызгивая кровь отлетает в сторону. Еще удар и вслед за ней с проломленной головой летит и остальное тело так и не решившего драться крестьянина.

- Хэй! - зычно кричит увешанный железом разбойник, пришпоривая коня вслед убегающим в лес женщине и ребенку.- Их-ха! - его меч опускается на женщину, а копыта коня на ребенка. - Ррраа! - он разворачивается и несется обратно на бойню.

Два мужичка, удачно перележавших в куче навоза на обочине неловко, трясясь от страха, вылезают и опрометью бросаются вперед, за крупный дом селянского торговца. К их несчастью, удача им не светит. Сразу за углом оказывается два всадника с факелами и флягами с маслом. Вместо сена на крыльце дома в масле оказывается один из беглецов. Практически тут же он вспыхивает от брошенного факела. Второй успевает рвануться прочь и через двадцать шагов падает с торчащим из живота наконечником арбалетного болта. Он не умер. Сразу. Хотя и хотелось бы, но организм цепляется за жизнь. Старается ее сохранить. Подобно решету пытающемуся удержать внутри воду. Он обречен на мучения, от которых в полубессознательном состоянии проваляется еще минут десять, в худшем случае. В лучшем, его ждет участь выпавшая прежде подмастерью кузнеца.

Но и этого хватает чтобы сквозь кровавый туман в глазах разглядеть медленно идущего человека в доспехах. В руках его небольшое копье с какой-то грязно-голубой тряпкой на древке. Командир. К нему рывками, словно какие-то игрушки в руках неумелого кукольника, подлетают другие солдаты и тут же убегают.

А вот его копье противоестественно плавно взлетает и опускается, каждый раз отбирая жизни таких же неудачников, как и находящийся при смерти беглец.

Вот его фигура оказывается над ним. Синяя тряпка поднимается над таким же черно-синим дублетом. Острие копья касается поднятой в последнем умоляющем жесте руки. И мгновенно опускается, пробивая ключицу и входя в сердце полусидящей жертвы.

Последнее, что видит крестьянин, это мглу, что словно плащ охватила война. И образ огромного скальпированного черепа над ней.

-Ааааа!! Пусти!! Мама! Нет! - молоденькая русоволосая селяночка, с некогда милым личиком, сейчас же всем измазанным сажей, кровью и слезами, отчаянно пытается вырваться из рук огромного, закованного в доспехи амбала. На лицо ей не более тринадцати зим от роду.

- Какая голосистая, Звак! - щебечет рядом с пленителем подхалим Чук. Маленький, щуплый, с поеденным оспинами лицом и отвратительным тоненьким голосочком. Шавка Звака, от того еще и живой.

- А какая сладкая! - смачно облизывая девчонку, басит амбал. - И наверняка уже везде! - лыбится он, а его шавка начинает заливисто хохотать.

- Надо проверить! - сквозь смех орет шестерка.

- Мама! Мама!! МАМА! Ааааа!!

Девчонка никак не замолкает в руках огромного монстра и продолжает безостановочно звать родителей. Но мама уже никак помочь не сможет. Ее голое поломанное тело продолжают насиловать, даже несмотря на воткнутый в спину кинжал у соседней телеги. Такие же как Чук. Слабые и мерзкие шакалы, подбирающие за сильными остатки.

Звак бросает девчонку на землю с такой силой что у той отшибает и дух и воздух. Одни выпяченные от боли и обреченности глаза вертятся.

- Заткнись дрянь! - орет он, поднимая ее одной рукой на шиворот.

После этого он вновь бросает ее, но уже на стог сена, лежащий на сломанной телеге. Каким чудом он уцелел при нападении? Так не все же мародеры жгли. Грабить будет нечего. А не грабить мародеры не любят.