Летом 1749 г. X. Лаптев прошел на «Якутске» вдоль берега до
По статье [Епишкин 2]
Начальником отряда был назначен швед Петр Ласиниус. Бот «Иркутск» представлял собой одномачтовое судно длиной 18,3 метра, шириной 5,5 метра. На нем находились 52 человека, снаряжение и запас продовольствия на два года. Объем груза превышал возможности корабля. Поэтому часть припасов везли на малом боте (большая шлюпка) и дощаниках — плоскодонных речных судах. В устье дощаники пришлось отпустить.
«Карта устья Енисея» по данным отряда Дмитрия Овцына
(реки Gydy и fury фантастичны, но река Ozema реальна)
…Выход в море серьезно осложнил «жилищный вопрос». После перегрузки всех припасов на борт и заполнения бочек пресной водой теснота стала невероятной. Десять человек не помещалось ни в жилых помещениях, ни в трюме. Они ночевали на палубе. На широте 73 градуса в августе холодно даже днем, а ночью вполне реальны заморозки. Перегруженное судно плохо держалось на волне, в шторм вода захлестывала палубу. Часть экипажа — солдаты сибирских гарнизонов — не имела запасной одежды, люди мерзли.
Фрагмент нынешней карты устья Енисея
Видны: прежнее зимовье Толстый Hoc (Tolstonosko) и река Муксун иха, в устье которой прежде было зимовье Муксунинское (Muksuninsko). Основная масса зимовий исчезла без следа.
От поселка Караул (широта 70°05’) до устья Муксунихи 30 км по прямой
… Самым крупным препятствием на пути стали льды. Они встретили моряков сразу по выходе в море. День ото дня ледовая обстановка осложнялась. Стала очевидной необходимость выбора места зимовки. Никто не ожидал, что это случится всего в 100 километрах от дельты Лены.
… Самым крупным препятствием на пути стали льды. Они встретили моряков сразу по выходе в море. День ото дня ледовая обстановка осложнялась. Стала очевидной необходимость выбора места зимовки. Никто не ожидал, что это случится всего в 100 километрах от дельты Лены. Несколько дней ушло на поиск подходящего места. Идеального не нашлось, поэтому выбор пал на устье небольшой реки Хара-Улах (Черной речки —
Сегодня мы знаем, что место было выбрано неудачно — река безрыбна.
… Экипаж бота был по своей структуре неоднороден: здесь и добровольцы из Петербурга, и сибирские солдаты, и ссыльные. Начали возникать конфликты.
… Неожиданно, без видимых причин, геодезист Дмитрий Баскаков, подлекарь Симон Тренер, иеромонах Феофил и упомянутый Борис Рассилиус заявили на лейтенанта «слово и дело». Это страшное обвинение в государственной измене. По закону следующий старший по чину, подштурман Василий Ртищев, должен был отстранить командира от исполнения обязанностей и всех отправить под арестом в Якутск для дознания. Однако этого не произошло. Судя по журналу, Лассиниус продолжал командовать отрядом, а в Якутск под арестом отправили одного Рассилиуса. Факт необъяснимый. (Причину см. в Очерке, на с. 119 —
… После лейтенанта люди умирали один за другим. За судном уже давно перестали присматривать. Морозы стояли лютые, ветры валили с ног. Порою больные не могли вынести на улицу тела умерших, и их трупы по несколько дней лежали в казарме.
Такую жуткую картину застал прибывший от Беринга курьер. Он немедленно отправился за 500 километров на реку Оленек за помощью в другой отряд экспедиции Беринга[370]. Вскоре пришла подмога, смерть отступила. Но 40 человек не пережили зиму… В живых осталось только 8. Беринг собрал новый состав, который под командой лейтенанта Дмитрия Лаптева и подштурмана Михаила Щербинина приняли «Иркутск» и продолжили плавание.
Далее: по книге [Магидович, 1967, с. 353]: