Мысы Ледовитого напоминают

Тут надо хотя бы чуть сказать о Колчаке как учёном. В гляциологии (науке о льдах) он знаменит поныне.

Феномен полыньи удивителен: под 40-градусным морозом, без видимых водоворотов, среди мощных многолетних льдов всю зиму колышется чёрная вода. Его пытались объяснять давно, но каждый искал одну причину, и ничего не получалось.

Решение Колчака было очевидным: причин много. В узкостях наращиванию льда мешает сильное течение, а полынья между океаническим и прибрежным льдом — равнодействующая многих причин: это вращение Земли, сток рек и вынос льдов в Атлантику, ветры и т. д.[210] Чтобы подойти к этому, Колчаку пришлось наблюдать сами льды и понять, насколько они разные и по-разному движутся. О движении льдов «по Колчаку» см. упомянутую выше статью [Чайковский, 2001] и в книге Синюкова.

Поскольку прежде Колчак льдов не видел, его записки 1903 года дают нам редкую возможность увидеть первые шаги учёного. Если в военном флоте Колчак тяготился трудностью сочетать научную работу с вахтой, то тут они сочетались наилучшим образом. Выбирая для «Зари» проход между ледяных полей, он, вероятно, не сразу понял, что изучает льды как учёный. Сама жизнь заставила его их классифицировать, чтобы понимать, что встретишь через милю-другую.

Литературы о льдах он тогда ещё почти не знал и до всего, чего не могли показать ему Коломейцев и Матисен, доходил сам, не всегда соглашаясь с ними. Вскоре по входе в Карское море он сделал первое наблюдение строения льда:

«Встречный лёд имел очень серьёзный вид: среди таких годовалых масс взломанного льда в большом количестве попадались обломки многометровых торосов и части полей старого льда, иногда грязноватого цвета и значительной плотности. Иногда попадались высокие массы льда до 10–12 [фут] высотой. Работая переменными ходами, я постепенно выбирался изо льда, оставляя его к N, и в 4 часа утра сдал вахту Н. Н. Коломейцеву в относительно проходимом льде. Н. Н. Коломейцев… говорил, что они нигде не видели такого[211] льда» (Колчак, Русская…, с. 88).

Цель рассуждений начинающего гляциолога — понять, каковы место и роль пака (непроходимых полей многолетнего льда) в ледовом режиме юго-западной части Карского моря. С выводом он не торопился: «я не решаюсь на основании одного своего плавания сказать, что в Карском море может быть встречен постоянный пак».

Позже, в своей книге, Колчак высказался определённее (Лёд…, с. 165):

«Условия образования льда Карского моря благоприятствуют развитию обширных гладких площадей льда», резко отличных от торосистого пака за мысом Челюскин.

Замечательно, что Колчак продолжал изучать пак в любых условиях — даже когда сам бывал близок к гибели. И только благодаря этому мы знаем, например, как он одолевал страшный Благовещенский пролив, возвращаясь с острова Беннета: