Мысли парадоксально. Как дурацкие идеи меняют жизнь

С другой стороны, если экспертиза так необходима, почему профессионалы столь часто сбиваются с верного пути? Почему они так медленно адаптируются к изменениям и отказываются менять свою точку зрения? И почему эксперты проигрывают новичкам даже на своей территории? Критически важно найти ответы на эти вопросы, ведь креативный процесс постоянно заставляет нас делать выбор: ставить ли под сомнение собственный опыт, полагаться ли на свои знания, или открыться новым идеям, смотреть на мир глазами профессионала или дилетанта. Мой поиск показал, что правильного ответа на эти вопросы не существует, но есть множество способов остаться экспертом, сохранив критическое мышление новичка. Миф о преимуществе новичка

Кртин Нитиянандам с трудом мог поверить, что простой поиск в Google, собственное исследование и взятое напрокат оборудование заведут его так далеко: 15-летний ученик 10-го класса изобрел способ ранней диагностики болезни Альцгеймера, который позволит выявить болезнь примерно на 10 лет раньше, чем все другие известные способы. Конечно, если он ничего не упустил. У Кртина не было опыта проведения медицинских исследований — идея потенциального теста пришла ему во время поиска в Интернете.

«Я много играю в сквош, — рассказывает он, — но после серьезного перелома бедра у меня появилась куча свободного времени, которое я решил потратить на изучение науки». У Нитиянандама особые отношения с наукой. В детстве он перенес сложнейшую операцию, без которой он бы оглох еще в детстве — о ней напоминают крошечные импланты в его ушах. В том возрасте наука казалась ему белой магией; сейчас он уверен, что это безграничное пространство для исследований.

Идея Нитиянандама состояла в том, чтобы найти болезнь, поражающую миллионы людей, а затем провести небольшое исследование, чтобы попытаться найти лекарство от нее. Почему бы и нет? Он выбрал болезнь Альцгеймера и довольно быстро нашел описание антител, способных проникать в мозг. Это натолкнуло его на мысль: что, если соединить эти антитела с флуоресцентными частицами, которые в состоянии связываться с белками, присутствующими в мозге уже на самых ранних стадиях болезни (это он тоже узнал в Google). При сканировании эти нейротоксичные белки станут заметны, и их количество и расположение станут первым симптомом у пациента, который пока ни на что не жалуется.

«В моей школе не было подходящей лаборатории для эксперимента, — рассказывает Кртин. — Плюс многие скептически относились к идее 15-летнего школьника, работающего на дорогом оборудовании и с опасными химикатами. Я получил много отказов».

Но Нитиянандам, как настоящий оптимист, не опускал руки. Он связался с благотворительными организациями, которые спонсируют научные исследования подростков. Его идея заинтересовала представителей этих организаций, и он получил $15 000 на продолжение исследования, а Кембриджский университет позволил ему использовать свое оборудование.

Первый опыт оказался невероятно удачным. Как Нитиянандам и ожидал, его «троянские кони» проникали в мозг и соединялись с нейротоксичными белками, подсвечивая их. Его идея сработала!

Но затем начались проблемы. Через несколько дней связи между белками начали распадаться, а потом исчезли совсем. Он не понимал, с чем это могло быть связано.

Нитиянандам признается, что было неприятно наблюдать, как рушится его идея. С другой стороны, ему было нечего терять — он не профессор, чья карьера зависела бы от результатов эксперимента, поэтому откровенной паники удалось избежать.

Он продолжил исследование, более пристально наблюдая за процессом потускнения частиц. И в один день ему удалось понять, что происходит: его частицы вели себя, как бомбы с замедленным действием. Вместо того чтобы подсветить токсичный белок, они со временем уничтожали его. То, что он поспешно посчитал провалом, в реальности оказалось революционным открытием. Нитиянандам изобрел не только способ диагностики, но и многообещающий метод лечения ранее неизлечимой болезни. В 2015 году за свою работу он получил престижную премию Scientific American Innovator Award.

Нитиянандам не считает, что изобрел что-то принципиально новое. Да, он внес свои корректировки, но другие ученые уже открыли антитела, флуоресцентные частицы, нейротоксичные белки. Они уже пытались создать лекарство из этих ингредиентов, но ранние результаты казались бесперспективными, и ученые прекратили опыты.

«Мой прорыв не основан на том, чего не было раньше. Но важно помнить, что то, что не сработало сегодня, может сработать завтра», — считает Нитиянандам.

Он подчеркивает, что не смог бы зайти так далеко, если бы попробовал реализовать проект лет 15 назад, когда доступ к научным исследованиям был ограничен. Его метод не уникален, а лишь включает в себя все то, что было изучено и открыто другими. С другой стороны, он проигнорировал информацию, что его опыт, скорее всего, обернется полным провалом.