Мы знаем, что ты помнишь

Черстин явно была в своей стихии. Она казалась такой счастливой и абсолютно всем довольной. По дороге к дому Эйра обернулась, чтобы еще раз на мгновение увидеть свою маму и запомнить ее такой.

Завернув за угол, Силья остановилась.

– Я, конечно, могла позвонить, – начала она, – но посчитала, что будет лучше поговорить вот так, с глазу на глаз. Я слышала, у тебе сегодня выходной.

– Что-то, связанное с Магнусом? – спросила Эйра. – Вы его допросили?

– Прокурор принял решение арестовать его.

– За вождение в нетрезвом виде? Но ведь там же была только одна целая семь десятых промилле, за такое только штраф… – Эйра и сама слышала, что в ее фразе слишком много «только». Ей не следовало преуменьшать правонарушение таким образом. Вождение в нетрезвом виде – это вождение в нетрезвом виде, пусть даже оно не относится к разряду особо тяжких.

– За умышленное убийство Кеннета Исакссона, – сообщила Силья, – или за непредумышленное. В этом еще предстоит разобраться.

Эйра машинально бросила взгляд в сторону дороги. Мужчина мыл машину. На лужайке рядом, попивая пивко, загорали соседи.

Эйра взлетела на крыльцо и кивком показала Силье следовать за ней.

Дверь за ними захлопнулась.

– Это неправда, – сказала она.

– Мне жаль.

– Я знала, что его станут допрашивать из-за найденного образца его ДНК, но…

Эйра вцепилась в стоящий в прихожей комод. Вся остальная часть дома раскачивалась перед глазами, но этот бледно-зеленый комод с металлическими накладками стоял неподвижно. Достался им в наследство от кого-то, кто скончался еще до ее рождения.

– А сам он что говорит? – спросила она.

– Он все отрицает, – ответила Силья.

– Это ты вела допрос?

– ГГ начал сегодня утром, потом захотел, чтобы продолжила я.

– Понимаю.

Еще бы не понять. Ведь это же Силья Андерссон, которой достаточно лишь войти в комнату, чтобы у любого подозреваемого тут же отвисла челюсть.

– А Лина?

– Пока что подозрение касается только гибели Кеннета Ларссона, – ответила Силья.

– Пока что?

– Ты же знаешь, мне не следует об этом болтать.

– Вы нашли ее?

– Мы расширили зону поиска.

Следовательница пыталась проявлять сочувствие и в то же время, стоя на расстоянии как минимум двух шагов, явно была готова к любой реакции. Крыльцо было слишком тесным для них обеих.

– С тобой нам тоже нужно поговорить, но этим мы займемся завтра, в участке. Я просто хотела поставить тебя в известность.

Силья достала свой ежедневник и принялась договариваться о времени, когда Эйре удобнее – утром или вечером – и в котором часу.

– Кто его защищает? – спросила Эйра.

Силья черкнула что-то на конверте, валявшемся на комоде. Имя, которое показалось Эйре смутно знакомым.

– Ну, тогда до завтра, – попрощалась Силья.

Раньше они сжигали все собранные сорняки прямо в саду, но только делали это еще весной. Сейчас же по всей стране был объявлен запрет на разведение костров.

Эйра утрамбовала все растительные отходы в черный мусорный мешок. Вспомнилось, как иногда мама жарила лебеду, тушила в сливках и подавала к лососю.

Черстин спала на диванчике.

Эйра выключила телевизор и молча стояла, разглядывая мамино спящее лицо. Сегодня у нее выдался отличный день в саду.

Легкое похрапывание.

Когда ей стоит рассказать, что Магнус арестован?

До того, как об этом напишут в газетах. До того, как соседи по-другому станут смотреть в их сторону. До того, как перед домом появятся машины репортеров.

Но только не сегодня вечером.

После трехчасовых попыток ей, наконец, удалось связаться с адвокатом брата. Эйра поднялась на верхний этаж, чтобы быть уверенной, что мама не услышит.

– Как хорошо, что вы позвонили, – прощебетала адвокат, которую звали Петра Фальк. – Магнус просил, чтобы я вам позвонила, но у меня все руки не доходили.

Звонкий голосок, не отягощенный никакими заботами. У Эйры в голове тут же нарисовался образ платиновой блондинки в круглых позолоченных очочках. Возможно, они встречались в суде или на допросе какого-нибудь задержанного.

– Как он себя чувствует?

– У него был напряженный день, – ответила Петра Фальк. – Думаю, при данных обстоятельствах – неплохо.

– Как я понимаю, мне нельзя с ним поговорить.

– Это сложно. Ведь вы располагаете информацией по делу, которой не владеют даже сотрудники следственного отдела.

– Они собираются допросить меня завтра.

Эйра присела на краешек кровати в своей комнате. Отсюда ей были видны кроны деревьев, сквозь которые проглядывала ярко-оранжевая луна. Совсем скоро полнолуние.

– Что ему грозит?

Она слушала, как адвокат объясняет ей, медленно и по существу. Вождение в нетрезвом виде, разумеется, было наименее сложной проблемой. Подозрение же в убийстве Кеннета Исакссона, случайном или умышленном, могло потребовать куда больше времени. Спустя двадцать три года с доказательствами были сложности. Слабые косвенные улики и нечеткие свидетельские показания, плюс экспертиза, предоставлявшая простор для фантазии. Петра Фальк выразила надежду, что дело будет закрыто за недостатком улик, если его вообще откроют. В противном случае максимум, что ему грозит, это срок за непреднамеренное убийство.

– А Лина?