Мы вместе «До», а как жить «После»?

С первым же кадром пропустила через себя воспоминания и наконец смогла плакать. Надрывно. Сильно. Рвано выталкивая из себя боль. Никто не знает, что месяц после отъезда Антипова я пыталась ему написать и дозвониться. Обида сменилась злостью, а потом непроглядной печалью. Мне хотелось понять, почему он так поступил со мной, почему не поговорил, почему не глаза в глаза. Только ничего не вышло: набранный номер не обслуживался. Закономерно же. Другая страна — другая жизнь. А еще я пыталась поговорить с его мамой, Анной Львовной. Караулила ее у их загородного дома, куда добиралась пять часов. В итоге получила сочувствующий взгляд и бережное поглаживание по плечу со словами:

— Мария, так бывает в жизни. Все пройдет. Леша сделал свой выбор. К сожалению, милая, нельзя заставить человека насильно любить кого-то.

Вот тогда я смирилась. Мне так казалось.

Очередной звонок заставил меня пискнуть от неожиданности и вырвал из чертогов памяти.

Кира.

— Ты уже дома?

— Вы со Стасом сговорились? Тот звонил недавно и тоже интересовался.

— Кончай слезы лить, Маш. Гундосишь как гриппозная. Надеюсь, ты не сказала ему, где находишься. Глупо спрашивать как ты, да?

— Не сказала. И я… нормально.

— Он в универе…

И после моего всхлипа повисла тишина. Я давилась очередными слезами, а Кира ждала. Давала мне время пережить очередную новость.

— Маш, может и не надо тебе говорить, но ты все равно узнаешь. С ним Соболева…

— Угу, — горько усмехнулась я сквозь слёзы, прикусив губу до боли, и посмотрела на потолок.

— Ромка спрашивал, где ты, но я не сказала. Он считает, что вам надо с Лешей поговорить и прояснить все. Типа, перелистнуть страницу. Только я считаю, что тебе решать: хочешь ты разговаривать с Антиповым или нет.

— Спасибо, Кир…

Понять, чего я хочу — сложно. Рвало на две половины, одна из которых готова хоть сейчас бежать в поиске встречи, а другая билась в истерике, умоляя пощадить и не добавлять раскаленных углей. Разум поддерживал второй вариант, именно поэтому я все еще сидела на месте.

— После занятий к тебе приеду. Звягинцев зовет вечером в клуб, отметить приезд друга, но я не пойду.

— Выясни, сколько тут пробудет… — и имя застряло у меня в голосовых связках.

— Пара дней, Маш. Узнала уже.

— Кир, ты иди вечером. Я сейчас поеду к родителям за город. Позвони мне, как он уедет, — очередная ложь далась мне легко.

Отчего-то мне реально хотелось сейчас оказаться рядом с мамой. Под ее бережными, родными руками. Только она могла говорить тихо, с выверенными интонациями, давно забытыми словами, но так правильно и необходимо верно… так нежно и ласково, будто передавала свое тепло и силу, забирая себе часть моего холода и муки. От этого я превращалась в маленькую девочку, которой хотелось плакать еще отчаяннее и сильнее.

— Ты решила в понедельник прогулять? — разобрать, не довольна Кира или поддерживает мое решение отсидеться в кустах, я не разобрала.

— И во вторник, и в среду, и в пятницу. Пока не свалит с города.

— Ладно. Рома идет. Позвоню вечером. И, Маш… от меня только не прячься, ладно?

— Угу…

Каким-то чудом мне удалось уснуть, но среди ночи я подскочила с бешено колотящимся сердцем. Давно забытое чувство моментально добавило адреналина в кровь, и я подбежала к окну. Безлюдная улица, тусклые фонари над подъездными дверями, засыпанные снегом машины. Безлюдно.

Глава 47

Легкой щекоткой в солнечном сплетении я чувствовала Лешу рядом. Как всегда. Вглядываясь в темноту, шарила глазами по пространству за окном и никого не видела. Вероятно, фантомное ощущение пробудилось на уровне одного города. Других объяснений не находилось.

Я растерла плечи, вздохнула, бросая еще один взгляд на улицу, и пошла на кухню попить воды.

В прихожей остановилась и… поняла.

Тело прошибла дрожь, кожа покрылась мурашками. Ладони сами потянулись к лицу и зажали рот, чтобы не выдать своего присутствия. Конкретная сила тянула вперед, и я сделала пару бесшумных шагов, опустив ладонь на дверное полотно. Провела по деревянной поверхности и села на пол, прислонившись спиной, силясь сдержать слезы радости и бесконечной грусти.

Антипов был за дверью. Знала. Не понимала, зачем он здесь, но…

— Кукла Маша… — услышала тихий, до помешательства любимый голос и всхлипнула, закрыв лицо руками.

Сложно объяснить то, что происходило между нами. Мы словно общались через стекло, но невербально. На уровне интуиции. Вспоминали, переживали, признавались. Я точно не скрывала, что все еще люблю. До умопомрачения, болезненно, всепоглощающе. А еще отчаянно и безнадежно.

«Уходи» — просила я без слов.

«Нет» — отвечал он.

«Зачем ты здесь? Что тебе нужно?!»

— Хочу тебя увидеть… — услышала за спиной и вздрогнула.

Кто я? Тряпка и бесхребетное существо? Почему поднялась, дрожа всем телом, и щелкнула замком, отходя на несколько шагов назад? Мазохистка, которая решила добавить себе агонии? Зачем…