Мы спасаем попаданцев

А еще через пару минут дверь в казематы отворилась. Пятеро до зубов вооруженных легионеров вошли внутрь. Не церемонясь, римские воины принялись хватать рабов и подталкивать их к выходу. Один из легионеров подошел к Игорьку, грубо толкнул его в спину, указывая на дверь. «Богатырь» развернулся и со всего маху стукнул огромным кулачищем солдата по шлему, металл скрипнул и вмялся, а римлянин упал без чувств. К разошедшемуся здоровяку тут же подскочили другие легионеры, обступили, что-то затараторили, нацелили в грудь копья.

— Не стоит, — предостерег Денис.

— Да знаю, — отмахнулся Игорек. — Просто так, для приличия вдарил.

И под неразборчивую латынь, подгоняемые копьями друзья, в сопровождении таких же товарищей понесчастью, двинулись к выходу на арену.

Колизей или, как его называли иначе, амфитеатр Флавиев, встретил рабов, идущих на смерть, злым улюлюканьем и насмешками. С трибун полетели гнилые фрукты. Одна из груш угодила Денису в затылок, он проследил ее путь до трибуны — чумазый горожанин закатывался со смеху, очень довольный своей ловкостью. Не давая волю гневу и дополнительного повода для радости римлянам, Фадеев шагнул вперед, Игорек и еще восемь измученных рабов, среди которых оказались и представительницы слабого пола, тоже двинулись к центру арены. Никакого оружия им, конечно же, не дали, видимо, устроители зрелищ просто желали насладиться кровавой расправой над представителями покоренных народов, нежели честной схваткой.

В небе ярко светило солнце, оно отражалось от золотого песка и слепило глаза. Наконец, врата на другой стороне амфитеатра раскрылись. На арену ступили четверо гладиаторов: уже знакомый чернокожий ретиарий, новый мурмиллон, секутор, по вооружению похожий на мурмиллона и отличающийся только абсолютно гладким шлемом, и димахер — воин с двумя кривыми мечами-махайрами и не имеющий ни шлема, ни доспеха. Димахер развел в стороны руки, и многотысячная толпа на трибунах взорвалась овациями и ликующими криками — видимо этот гладиатор являлся любимчиком публики, что и не мудрено, поскольку, он был красив и артистичен. Воин поклонился, и с трибун к его ногам полетели цветы.

— Ну и позер, — прохрипел Игорек.

— Не знаю, дружище, стоит ли тебе напоминать, что весьма глупо в данной ситуации, но мы не должны изменить историю, — вдруг произнес Денис. — Возможно этот позер сам Спартак.

Неожиданно для себя в памяти Фадеева всплыли одни из последних слов Юли: «…мы все еще агенты отдела истинности истории, и мы обязаны стоять на страже времени». «Ежик умерла за эту идею и поступи мы иначе, то предадим ее память, — решил для себя Денис. — Ведь мы не какие-то жалкие попаданцы, думающие только о своей жопе, мы агенты, стоящие на страже времени!»

— Не волнуйся, Диня, я знаю правила, — отозвался Игорек. — Я их только слегка покалечу. — И «богатырь» злорадно ухмыльнулся.

«Ага, покалечишь, — с сомнением подумал Фадеев. — Гладиаторы — это одни из самых совершенных бойцов в истории. Они дни напролет проводят в бесконечных тренировках и сражаются до смерти лишь за право прожить следующий день… Эх, нам капец!»

Димахер и другие воины подступили к центру арены. Рабы за спинами друзей попятились назад. Денис, было, тоже решил отступить, хотя какой в этом был смысл — бежать все равно некуда, и он остался на месте. И лишь Игорек не сдвинулся ни на пядь, как гранитная глыба, вросшая в песок. Гладиаторы демонстративно поиграли оружием: секутор и мурмиллон взмахнули мечами, ретиарий поудобнее перекинул сеть, а димахер лишь беззаботно улыбнулся. Но уже в следующую секунду любимец публики Колизея сорвался с места и взмахнул мечом. Мозг Игорька еще не успел даже сообразить, а выученное годами тело развернулось в пол оборота. Клинок гладиатора скользнул возле брюха «богатыря» не задев плоти, но зато зацепил висевшую на ремешке сферу с хомяком. Пластмассовый домик-шар подбросило в воздух.

— Гризлик! — вскрикнул Игорек и попытался поймать шар, но было уже поздно.

Димахер вновь взмахнул клинком и разрубил сферу. На песок арены брызнула кровь, две пластмассовые части упали, в одной из них виднелся трупик хомяка.

— Нет!!! — взревел «богатырь».

— Во черт! — выругался Денис, поняв что это убийство разом перечеркнуло для Игорька все правила их отдела.

Глаза Игорька налились кровью, он глубоко задышал, словно бык перед красной тряпкой, выдохнул из ноздрей пар и произнес, обращаясь к димахеру:

— Ты убил моего хомяка! Ты совершил большую ошибку!