Мы – команда!

– А еще ты мистер Фитцпатрик, безумный мясник Ларри и девочка с вантузом из дома с привидениями, – возразил Анджело. – У тебя больше всех ролей.

Картер закатил глаза:

– Сумасшедший ученый, девчонка, крыса и мужик, торгующий зараженной колбасой. Ура-ура.

– Так, пожалуй, на сегодня хватит, – Анджело снял видеокамеру со штатива и аккуратно упаковал в специальную сумку. – Ты подумал, как нам связать этот фильм с тематикой фестиваля?

– Кстати, да, – ответил Ник.

В этом году темой фестиваля «Юный Творец» было светлое будущее. Ребята с пятого по двенадцатый класс должны были написать сочинение, нарисовать картину или снять фильм о том, как они могут сделать мир чуточку лучше. Трое друзей дружно решили, что фильм – самый крутой вариант. Но все эти истории о защите окружающей среды и антивоенные ролики – скука смертная.

Вместо этого, так как троица души не чаяла в монстрах, было решено снять картину о добряке-ветеринаре, который наелся колбасы, зараженной слюной крысы-мутанта, и превратился в грызуна-убийцу.

Они сшили костюм крысоборотня из старого серого мохнатого ковра, уже давно валявшегося в гараже у родителей Картера, и написали потрясный сценарий с кучей экшена и одной суперомерзительной сценой, в которой крыс съедает всех кошек района. Единственной проблемой было как-то связать их творение с тематикой фестиваля.

– Значит, слушайте, – сказал Ник, пока они собирали оставшийся реквизит. – Когда Фитцпатрик поймет, что стал превращаться в крысобортня каждое полнолуние, он встретится с мясником, который – как оказалось – раньше работал в крупной фармацевтической компании, но его уволили за эксперименты над буфетчицами.

– Неплохо, – одобрил Картер. Анджело постучал себя дневником по ноге.

– Но Картер играет и мясника, и Фитцпатрика. И как же нам снять его встречу с самим собой?

Ник задумчиво поджал губы:

– А ведь точно. Ладно, сделаем иначе. Пусть тогда бывшим работником фармацевтической компании окажется мистер Фрейли.

– И меня опять оставили без реплик, – проворчал Картер.

Анджело закинул сумку с камерой на плечо, и мальчики начали осторожный спуск по тропинке в темноте.

– А как это все связано со светлым будущим?

– Так я же не договорил, – сказал Ник. – Фитцпатрик и Фрейли понимают, что Фитцпатрика уже не спасти. Собственно, его все равно застрелят в следующей сцене. Но в попытке найти лекарство от крысоборотничества они изобретают панацею от всех самых страшных болезней – и вот вам светлое будущее. Классика.

– Меня застрелят? – заныл Картер.

– Ага, – ответил Ник. – Но в конце мы покажем, как кучу людей исцеляют их лекарством, а на этикетке видно название «ФитцКрысия». Ну как бы в честь Фитцпатрика и крысы.

– Круто, – сказал Картер. – А можно мне посмертную награду от президента? За благое дело ведь погиб.

На лице Анджело читалось сомнение:

– Как-то у нас все за уши притянуто. Думаете, судьи не догадаются, что мы специально добавили такую концовку?

– Дело говоришь, – согласился Ник. – Может, попробовать…

– Ш-ш-ш-ш, – Картер вскинул руку и пригнулся: – Ложись!

Ник и Анджело живо присели рядом.

– В чем дело?

Картер указал на конец тропы, по которой они шли. Та упиралась в парковку у Динозавр-хилл. Глазам Ника потребовалась пара секунд, чтобы привыкнуть к свету, но, как только зрение адаптировалось, он тут же заметил верзилу, которого Картер углядел раньше всех.

– Франкенштейн, – прошептал Анджело. Коди Гиллс, которого большинство ребят из школы Плезант Хилл звали Франкенштейном, был как минимум в два раза крупнее любого из этих самых ребят.

Годами он не давал житья всем вокруг – Нику, Картеру и Анджело в особенности. Шел на любые ухищрения, лишь бы подловить их и поколотить. Но, с тех пор как они провернули у него на глазах ту штуку с якобы воскрешением Ника, Коди изменился. Теперь он боялся всего на свете и из главного задиры шестых классов превратился в главного ябеду. А сейчас этот здоровяк неспешно мерил шагами парковку, словно поджидая кого-то.

– Думаете, он знает, что мы тут? – спросил Картер.

– Да откуда? – сказал Ник. – Мы же от самого дома осторожничали, чтобы он точно не проследил за нами.

– Он пронырливый, – сказал Анджело. – Как кот.

– Жутко мускулистый кот, у которого волосы на лице начали расти раньше положенного, – добавил Картер.

Ник указал на обветшалую хибарку у подножия холма, газон вокруг которой не стригли уже долгие месяцы:

– Если прокрадемся по заднему двору мистера Дэшнера, сможем прошмыгнуть мимо Франкенштейна незамеченными.

Картер тяжело сглотнул:

– Но если старик Дэшнер нас заметит, то вызовет полицию. Он ненавидит детей.

– Свет в окнах не горит, – шепнул Анджело. – Может, его нет дома.

Картер закусил нижнюю губу:

– Или он просто хочет, чтоб мы так думали.

Ник снова обернулся к Коди. Тот больше не ходил туда-сюда, а остановился и смотрел прямо в их сторону, словно мог отлично видеть в темноте.

– Не знаю, как вы, но я бы лучше попытал счастья у Дэшнера, чем встретился с новым Франкенштейном.