Мы говорим на разных языках (СИ)

- Издеваешься, да? – Дима нервно усмехнулся, пытаясь отыскать на знакомом лице хотя бы намек на испуг. – Мы говорим о моей жене.

Грэнзэ вздохнул и сел обратно на мотоцикл, упершись локтем в бак.

- Мы говорим об Орловой-младшей, на чьих деньгах ты очень удачно женился. Давай прямо – тебе же дела до нее нет.

- Ошибаешься, – Дима чуть подался вперед, невольно сжав кулаки. – Я понимаю, что ты очень нужен кому-то там, где расфасовывают наркоту и продают дешевых баб, но, Леш, подумай хорошенько – ты не с той девушкой в этот раз связался. Не знаю, чем ты Герде голову заморочил, но сделай доброе дело, верни мне жену, а себе сохрани шанс пожить еще немного. Тебе же есть ради кого, а? Ну хоть кто-то тебе дорог?

- Может и есть, – Грэнзэ устало вздохнул, отбросил с лица волосы и посмотрел прямо в серые-серые, чистые, как роса, глаза Димы. – Я тебе сказал – она вернется. Вернется скоро и в слезах – утешишь, успокоишь, приголубишь. А пока – я молчу о твоих вложениях средств, а ты ждешь, сидя дома. Договорились? И придумай, что ее матери сказать – ей не стоит знать, что ты просрал ее доченьку. Скажи, что отдыхать уехала, наври, как ты один умеешь, ладно?

Дима отступил на шаг, нервно усмехнувшись. Он минуту рассматривал Грэнзэ, пристально изучая каждый миллиметр усталого, хмурого лица, и пытался зацепиться хоть за что-то, чтобы могло сейчас перевернуть ситуацию в его пользу.

Прочитав записку, он мгновенно узнал подчерк и понял куда ехать, но так и не смог подготовиться к разговору.

Чем можно угрожать человеку, у которого ничего и никого нет?

Только смертью.

- Как такая падаль, как ты, выживает и ухитряется шантажировать сильных мира сего? – он вытащил из-под пиджака маленький изящный пистолет. – Я же прямо сейчас могу отправить тебя на тот свет вместе с этим секретом. Герда вернется, как ты сказал. И все.

Подняв пистолет, он навел его на зеленую радужку и со второй попытки взвел курок.

- Валяй, – Грэнзэ потер глаза и с интересом уставился в черное дуло. – Если я не приеду домой, в моих вещах найдут конверт с записями и чеками от господина Орлова. Ты этого хочешь?

Дима на секунду замер, потом тихо выругался и опустил пистолет.

- Так это твоя шмотка была, да? На ней в ту ночь?

- Угу, – Грэнзэ перекинул ногу через бак и завел мотоцикл. – Моя, чья ж еще-то? Удивлен, что ты сразу не догадался, ты же умный, в институте учишься.

Столкнув «Иж» с центральной подножки, Грэнзэ медленно съехал с тротуара.

- Поеду, раз мы договорились.

- Леш, верни ее, – Дима сделал пару шагов за медленно катившимся мотоциклом. – Ну, хоть что-то святое для тебя есть, а? Почему именно Герда?

Грэнзэ жестко усмехнулся и воткнул передачу.

- А это у Бога вашего спрашивай. Если ответит – дай знать.

Герда лежала, изучая глазами потолок, и рассеянно перебирала взлохмаченные волосы Грэя, который задремал.

- Странно, – негромко сказала она в пространство, больше для себя, чем для него, но Грэй услышал и приоткрыл один глаз.

- Что странно?

Вздохнув, Герда перевернулась на бок и подперла голову рукой.

- Не могу понять – что такая замечательная девушка, как Юма, нашла в твоем брате, и почему он это совершенно не ценит. Ну, елки-палки, она так старается – видно же.

Грэй вздохнул, приподнялся на локтях и помотал головой, отгоняя дрему.

- Вообще-то дело не в том, что он это не ценит, – возразил он. – Грэнзэ ценит ее заботу, просто не любит, когда Юма тратит свои деньги на еду сюда. Это же ее заработок, а она и так не Рокфеллер, мягко скажем, мать содержит, собаку свою дурацкую, да еще постоянно что-то Лиссе покупает. А он ничего не может дать ей взамен.

Герда фыркнула.

- Вообще-то достаточно благодарности и душевного тепла в ответ. Разве не ясно, что такая забота идет от сердца?

Грэй засмеялся, немного хриплым сонным смехом, от которого у Герды побежали мурашки по телу.

- Спасибо в карман не положишь, – ответил он. – И зимой на себя не наденешь. Она знает, что мы на мели сейчас, вот и притащила продукты поперек его слова. Юма знала, что брат будет злиться, но такая уж у нее натура – заботиться. Лишь бы не у себя самой украла – а то выйдет, что всем купила еды, а сама будет водой и сигаретами питаться.

Герда непонимающе вскинула брови.

- В смысле? Я не поняла.

- Не парься этими мыслями, это их дела, – Грэй обнял ее и уронил рядом с собой на подушку. – Давай доспим, а? У меня глаза слипаются.

Решив не возражать, Герда подождала, пока дыхание Грэя выровнялось, а потом осторожно высвободилась из его объятий и вышла из комнаты.

На кухне она минуту рассматривала старенький холодильник, а потом открыла его и изучила взглядом.

Герда, конечно, сто раз видела в кино, как выглядит пустой холодильник, где завалялась половинка луковицы или пара картошек, но в жизни…

Сев за стол, она рассмотрела заботливо накрытую салфеткой тарелку, оставленную, видимо, для дочки Грэнзэ, чашку недопитого кофе и качнула головой.

Невольно вспомнился завтрак, когда Юма так радушно предложила ей яичницы, а сама, кажется, удовольствовалась только кофе.