Мужской зигзаг

– Джемма, я так рад этому Рождеству! У меня такой прилив сил, столько всяких планов в голове. А самое главное, я мечтаю, знаешь о чем?

– О чем? – Джемма с надеждой подняла на него глаза.

– О самом счастливом дне моей жизни, когда Мартин назовет меня папой…

– Обещаю, Блейк, я все сделаю, чтобы этот день наступил скорее, – сказала Джемма.

Блейк взял ее лицо в свои ладони, наклонился и приник к ее губам долгим поцелуем. Десять лет, десять долгих лет прошло с тех пор, когда они целовались так же страстно, как сейчас.

Ее тело мгновенно пробудилось, затрепетало и потянулось к Блейку. Джемме не терпелось убедиться, все ли так, как было тогда? Его тело мгновенно отозвалось.

Все как прежде! – говорили пальцы его рук, крепко стиснувшие ей ягодицы.

Все как тогда! – толкнулся в ее живот его набрякший член.

– Блейк… – Прильнув к нему, Джемма издала жалобный стон, и он в тот же миг оторвался от ее рта и стал с жадностью покрывать поцелуями ее шею.

– Ну все, порядок! – крикнул Мартин, вбегая в гостиную, и замер. – Ага, попалась, которая– кусалась! – Он принялся скакать рядом с матерью.

– Марти, перестань! Что еще за глупости! Просто я хотела поблагодарить Блейка за подарок. Вот и все.

– Ну да! А я что, я ничего такого и не говорю… Блейк, а велик просто супер-пупер! Мам, поцелуй его за мой велик!

– Поцелую, а ты лучше позвонил бы Кристоферу и узнал, что ему подарили, – посоветовала Джемма, надеясь, что сын умчится в гости, а они с Блейком станут любить друг друга.

– Сам позвонит, если ему надо! – сказал Мартин, направился к двери, а потом обернулся, подмигнул Блейку и запел: – Тили-тили тесто, жених и невеста!

– Ну вот, так я и знал! – сказал Блейк, когда за Мартином закрылась дверь. – Прости меня!

– Господи, да за что?

– Мартин нас застукал! Нескладно как-то получилось…

– Нескладно? Я что-то тебя не понимаю…

– Если честно, я и сам понять не могу. Лучше пойду к Мартину. Думаю, он не откажется обновить свой велик.

Глава 20

– Блейк, крутейшие у нас с тобой велики, правда?

– Крутейшие, это точно! – засмеялся Блейк. – Мы за пару месяцев такие мышцы накачаем, что – о-го-го!

– А тебе-то зачем мышцы? Мама говорит, что я стану точь-в-точь таким же спортивным, как ты. Только если перестану поглощать немереные тонны сладостей.

– Мышцы всем нужны, то есть, иными словами, всем нужно сгонять жирок. Понял?

– А чего тут не понять, все ясно! Мама говорит, если каждый день заниматься спортом, можно позволять себе даже шоколад. Сколько хочешь… А ты любишь шоколад?

– Да как тебе сказать…

– Так и скажи, любишь или нет?

– Пожалуй, не очень…

– Наверное, ты поэтому весь такой… ну как спортсмен. Ну чего? Покатили?

– Покатили…

– Мам, ну мы поехали! – крикнул Мартин матери, приоткрывшей окно.

– С Богом! – отозвалась она. – Смотрите, не опоздайте к обеду.

– Постараемся! – крикнул Блейк.

Сначала дорога шла берегом моря, потом круто забрала вправо и сразу после указателя «До Шилтона 20 км» запетляла по краю крутой отвесной скалы.

Блейк, пару раз окликнув Мартина, велел ему держаться подальше от края, и после третьего раза, когда пришлось пригрозить немедленным возвращением домой, проблем больше не возникало.

Мало-помалу Блейк научился ладить с сыном. Мартин слушался, не взбрыкивал, что радовало Блейка и наполняло его гордостью. Он не отводил взгляда от яростно крутящей педали целеустремленной фигурки и улыбался.

– Мартин, если устал, поворачивай назад! – крикнул Блейк, прекрасно понимая, что его сын поступит так же, как и он сам в его годы, – доберется до Шилтона во что бы то ни стало.

Блейк крутил педали, справа мелькали скалы, слева поблескивала гладь моря, а в голове неотвязно крутились мысли… И с какой стати он полез к Джемме с поцелуями? Как это объяснить? Впрочем, тут и дураку ясно – старая любовь не ржавеет. Но стоит ли демонстрировать эту свою любовь женщине, у которой на уме другой. Ну может, и не очень на уме, но то, что с Филиппом у нее флирт, сомнению не подлежит!

Впереди Мартин чуть было не влетел в выступ скалы и, резко вырулив вправо, завихлял у самого обрыва.

Блейк задержал дыхание, проглотил ком в горле и весь покрылся испариной. Но тут сын снова обрел уверенность, обернулся и улыбнулся. Мол, все нормально, все в порядке.

Блейк вздохнул. Филиппу чужой ребенок будет как кость в горле. А как иначе? Странно, что Джемма этого не понимает. Впрочем, ничего странного! Филипп – несравненный дамский угодник. Распустит хвост как павлин и обхаживает. Цветы, звонки и прочие знаки внимания… А она и рада! Женщины на такие штучки падки…

Нет бы этому французу сразу от ворот поворот… В конце концов, любой мужик мгновенно чувствует, когда ему, условно говоря, указывают на дверь. Если, конечно, он не круглый идиот!

Нет, так дальше продолжаться не может! Получается какая-то ерунда. Вон, впереди крутит педали Мартин, его плоть и кровь, а Джемма строит глазки какому-то денежному мешку. Неужто на самом деле замуж за Филиппа собралась? Похоже на то… А ведь любовью тут и не пахнет! Голый расчет, стало быть…