Мутное дело

Вор дождался темноты и с дрожью в сердце, а также во всех остальных местах, двинулся к забору. Возможно, от страха вор вообще не смог бы ничего сделать, но конструкт подавления чувств, наложенный умелым магом-менталистом, ещё в столице окупался с каждой секундой операции. Обошлось это удовольствие вору в целых четыре золотых.

Тогда нескромный маленький человечек в голове вора высказал много интересных (и местами противоестественных) мыслей в отношении мага-скряги, зато сейчас юноша благословлял тот момент, когда ему пришла гениальная мысль о покупке конструкта.

Ловко перемахнув через ажурный забор, Доран замер прислушиваясь.

Тишина.

Пацан зацепился взглядом за пункт назначения: за изящным круглым зданием из светлого мрамора виднелось мрачное монументальное строение из темного, практически черного камня. Давящее впечатление усиливали резкие, рубленные линии в архитектуре центрального здания поместья и множество демоноподобных горгулий и прочих тварей, раскиданных по фасаду в качестве «украшений».

Конструкт подавления эмоций работал, и вор уверено сделал первый шаг.

Вот начиная с этого момента подковы посыпались словно из рога изобилия.

Вор неаккуратно наступил на ветку, но собаки в этот момент грызлись между собой.

Вор неосознанно коснулся скрытой сигнальной сети, но из-за того, что базовый конструкт был построен на основе эльфийских заклинаний, а также рукожопости (куда же без этого) устанавливающего мага она не реагировала на эльфов.

Вор по неосторожности попал в поле зрения следящих амулетов, но из-за того, что охрана поместья была сменена боевиками группы захвата, никто не следил за этими малопонятными штуками.

Вор выбрал из двух идентичных коридоров правый и не прошел мимо покоев сержанта-оборотня, обладающего чутким слухом и совершенно звериным обонянием, его бы ухищрения вора не обманули. Даже спящего.

А вот в чем не было ни толики везения, так это в успешном обнаружении спальни, в которой, согласно информации от заказчика, должна была находиться статуэтка. Юноша потратил два дня в центральной библиотеке и честно проштудировал архитектурные справочники, посвященные строительной эпохе поместья.

Доран толкнул дверь.

В постели лежал обнаженный юноша откровенно гейской, если не сказать пидорской, наружности. Доран поморщился: несмотря на вольные нравы, царящие в столице Северной Империи, вор не очень любил представителей нетрадиционных ориентаций.

Юноша спал тихо и вроде бы крепко, поэтому вор, сделав пару шагов и замерев посреди комнаты, решился аккуратно осмотреться.

Удача! Уродливая статуэтка толстяка с жабьим лицом, женской грудью и эрегированным членом находилась на ближайшем к вору прикроватном столике.

Медленно опустив линзы сканирующего устройства на глаза, вор убедился, что в комнате нет сигнальных нитей и следящих артефактов. Доран шажок за шажком беззвучно приблизился к столику, взял статуэтку в руку и стал медленно отступать назад, параллельно готовясь убрать добычу в пространственный карман.

— Ты кто такой? — возмущенный голос из-за спины.

Вор подпрыгнул от неожиданности, мгновенно развернулся и самопроизвольно ударил угрозу тем, что было в его руке — статуэткой уродливого толстяка.

Угроза упала на пол и затихла, но вот то, что за спиной начал шевелиться спящий юноша вора не порадовало.

Доран посмотрел на пол — там лежал человек с чертовски знакомым лицом. Вряд ли в Северной Империи существовал хоть один человек, который не знал, как выглядит асбестовый лик Императора Келлеруса.

Владыка Северной Империи лежал неподвижно, явно без сознания, а из его виска текла тонкая струйка крови.

Вор в ужасе перешел на слабо распространенный диалект общекахорского:

— Доран, тоби пизда.

Конструкту подавления эмоций тоже наступил… конец.

Глава 6. Власть имущие

Некоторые люди в критической ситуации замирают словно кролик перед удавом и ничего не могут с этим поделать. У других же выброс адреналина способствует усилению мозговой деятельности. К счастью для вора, он относился ко второй категории и, соответственно, не помнил, почему обнаружил себя спрятавшимся между крыльев одной из огромных каменных горгулий, украшавших здание.

Вору было страшно. Нет, не так. Было пиздец, как страшно. Доран был человеком (полуэльфом, точнее) не религиозным, но сейчас преисполнился восхитительным божественным рвением. Как-то против воли в мозгу возникли молитвы Триединому, к богине Фортуне, даже что-то из старинных эльфийский молитв промелькнуло, но в последнем юноша все же не был уверен.