Муссон

Полагаясь на бестолковость, уже продемонстрированную арабскими пушкарями, Нед подвел «Серафим» к стенам достаточно близко для того, чтобы их в принципе могли достать тяжелые пушки форта, но огонь «Серафима» расколотил коралловые зубцы на стене и привел защитников крепости в еще большее замешательство. Их ответный огонь оказался судорожным и беспорядочным. Атакующие корабли находились прямо перед их пушками, но хотя несколько огромных каменных ядер, выпущенных со стены форта, упали достаточно близко, чтобы окатить водой палубу «Серафима», большинство просто рухнули в море.

Лагерь арабов среди пальм располагался на расстоянии мушкетных выстрелов с двух кораблей, и начался обстрел хижин и шалашей. Ружья заряжали картечью, и свинцовые шарики проносились сквозь толпу мужчин и женщин, бежавших под защиту стен. После выстрелов вдоль троп оставался ряд темных тел, как снопы зерна после прохода жнецов.

Завершив первую атаку, корабли отошли назад, перестроились, потом снова вернулись к крепости, насколько позволяли рифы, и обстрел продолжился. К этому времени арабские артиллеристы отчасти оправились от первоначальной растерянности. Их каменные ядра стали ложиться ближе к «Серафиму», а одно даже разбило хрупкий деревянный фальшборт. Оно оторвало обе ноги молодому матросу из орудийной прислуги – он как раз бежал из порохового погреба с шелковыми мешками черного пороха.

Нед посмотрел на безногое тело юноши, которое дергалось в расширявшейся луже крови; кровь текла в сторону Неда, стоявшего у штурвала. Умирающий юноша жалобно звал мать, но у него были разорваны обе ветви бедренной артерии, и никто не мог оторваться от своих обязанностей, чтобы оказать ему помощь.

Мысль о том, чтобы отойти за предел досягаемости крепостных пушек, чтобы предотвратить дальнейшие потери, даже не пришла Неду в голову. Хэл просил его держать корабль как можно ближе к берегу, чтобы орудия арабов были постоянно заняты, а арабы попрятались внутри, и следовало делать это как можно дольше.

Нед не стал бы увиливать от выполнения приказа, даже если бы пришлось потерять всех до единого храбрецов его команды.

На дальней стороне острова Хэл слышал непрерывные выстрелы корабельных орудий.

– Стойкий парень! – одобрил он упорство Неда.

И тут же сосредоточился на высадке матросов с «Йоркширца». Лодки шли через проход между рифами, отмеченный Хэлом несколько недель назад. Четыре полубаркаса, набитые людьми, так глубоко погрузились в воду, что над ее поверхностью оставалась лишь часть корпуса шириной в ладонь.

Когда киль каждой лодки касался песка, мужчины выпрыгивали в чистую теплую воду лагуны и брели по колено в ней к берегу. Большой Дэниел и Эл Уилсон построили их в колонны и повели к пальмовой роще.

Но даже притом что Андерсон выделил ему всех, кого мог, из команды «Йоркширца», Хэл имел в распоряжении меньше четырех сотен людей против орды аль-Ауфа. Врагов могло оказаться больше тысячи, а то и двух, по подсчетам Хэла. Однако пока никто не препятствовал их высадке. Похоже, бомбардировка «Серафима» и «Минотавра» произвела нужный эффект, и все защитники крепости сами спрятались под защиту ее стен.

Последняя лодка подошла к берегу, тяжело нагруженная оружием, бочонками с порохом и бутылями с водой, потому что жар сражения обычно вызывал сильную жажду. Хэл понаблюдал за тем, как пустые лодки двинулись обратно к «Йоркширцу», стоявшему не более чем в полумиле за рифами, а потом отправился следом за колонной в рощу.

Порядок продвижения по суше был тщательно спланирован. Большой Дэниел командовал авангардом, высылая вперед разведчиков, чтобы не угодить в какую-нибудь засаду. По флангам колонны шли вооруженные мушкетами люди.

Хэл оставил за собой главную часть сил.

От бухточки, где они высадились, до северной стены форта было меньше трех миль, и Хэл подгонял людей, заставляя почти бегом двигаться по мягкой песчаной почве. Но они не прошли и мили, когда впереди за пальмами раздались выстрелы из мушкетов и громкие крики. Хэл помчался вперед, боясь, что Большой Дэниел все же попал в ловушку, и страшась того, что мог увидеть.

По обе стороны от широкой тропы, протоптанной матросами, лежали девять мертвых арабов, а шум схватки затих за деревьями, когда оставшиеся пираты побежали обратно к форту, и за ними по пятам гнались разозленные люди Дэниела. Один из моряков сидел под пальмой, прислонившись спиной к стволу, и перевязывал куском ткани ружейную рану в бедре. Хэл оставил одного человека, чтобы тот помог раненому добраться до берега, где его могли забрать на «Йоркширец», и поспешил дальше, за Дэниелом.

Пушечная пальба на дальней стороне острова продолжалась, а отряд уже достаточно приблизился к крепости, чтобы видеть впереди клубы порохового дыма над стенами.

– Нед Тайлер мешает сыновьям пророка молиться, – пробормотал Хэл.

Его лицо заливало потом, борода и рубашка промокли насквозь, как будто он угодил под водопад.