Мурена

Чукин, специалист первого класса, сразу после учебки попал на «Мурену» в БЧ-5 (дивизион движения), где и получил специальность - оператора системы контуров автоматического охлаждения ядерной силовой установки. Это и был его боевой пост. Нес вахту, наблюдая за манометрами давления и несколькими круглыми циферблатами, показывающими температуру в правой и левой реакторной установке. Избыточное тепло отводилось трубами радиаторов, которые охлаждались забортной водой. При повышении температуры стрелка подходила к красной полосе, и нужно было совсем немного повернуть правый или левый вентиль – краны впуска воды. Задача несложная, но ответственная. Показания дублировались в Центральном посту, и необходимо было тщательно следить за приборами. А тут еще один термометр капризничал. Приходилось быть внимательным. Пока все шло нормально, прибор работал исправно.

Сам старшина родом из небольшого городка Тогучина, затерянного где-то в заснеженных просторах Западной Сибири. Призывался осенью 1986 года и сполна хлебнул все тяготы флотской службы. Как и положено, первые полтора года летал как дух. Парень сообразительный и расторопный, не вызывал особых нареканий у старослужащих. Потом старшинская учебка в Североморске и служба пошла гораздо спокойнее.

 Находясь в увольнении, на дискотеке в Видяевском Доме Офицеров познакомился с симпатичной девушкой Ларисой, местной, дочерью старшего мичмана Дорофеева с шестого продовольственного склада. Стали, правда, редко, встречаться. Пока только лишь дружили, целовались пару раз, но Алексей был от нее без ума. Она чуть старше его и уже была замужем, но разлюбила и развелась. Имела маленькую забавную дочку Катюшку.

Чукин планировал после демобилизации жениться и, окончив школу мичманов и прапорщиков, остаться служить на «Мурене». Все представлял, как он с дочкой будет гулять по широкому бульвару, а вокруг будут звонко петь малиновки и кружить возле распускающихся цветов дикие пчелы. Он станет рассказывать Катюшке о Сибири, бурых страшных медведях, трескучих морозах, о степных  снежных вьюгах. Дома его будет ждать любимая жена, готовить вареники. А потом, в отпуске, они всей семьей поедут в Тогучин…

Их, операторов ядерной энергосиловой установки, было шесть человек. К нему, как идущему на дембель, и прикрепили молодого матроса со смешной фамилией – Нос.

Василь особой смекалкой (скорее всего из-за малого срока службы) не отличался. Постоянно голодный, уставший, он всегда хотел спать. Когда старшина Чукин заставлял его учить матчасть, давал изучать какие-то схемы трубопроводов, коммуникаций реакторной установки, он ничего не понимал, хлопал глазами и смотрел непонимающе. Веки слипались, текст расплывался, схемы превращались в сложный узор. Василь клевал носом и быстро отключался. Надо отдать должное, Чукин бился с ним долго и терпеливо, старательно объясняя устройство и принцип действия агрегатов.

Совершенно измотавшись, потеряв терпение, старшина не выдерживал, отпускал оплеухи. После этого, правда ненадолго, Нос соображал гораздо лучше и уже не срывался в дрему. Но минут через  десять все повторялось. Новый подзатыльник опять приводил его в чувство, и Василь старательно слушал, записывая для себя в тетрадь особо сложные моменты.

Командир БЧ-5 капитан третьего ранга Сивоконь, офицер огромного роста, пугающий своим свирепым видом молодых бойцов, приказал за время похода полностью освоить матчасть, и пообещал спросить за это с Чукина.

Вот и сегодня вечером старшина нес вахту на своем боевом посту, внимательно следя за показаниями приборов. Уставший Василь Нос сидел рядом и слушал, как Чукин бесцветным голосом объясняет что-то, водя пальцем по цветному орнаменту схемы, расцвеченной какими-то малознакомыми значками. Голос слышался все глуше, отдаленней, словно сквозь закрытую дверь. Нос отключился…

Разъяренный старшина схватил недотепу за шиворот, встряхнул, сильно толкнул вперед. Василь, не устояв от неожиданности на ногах, врезался головой в переборку и на несколько секунд потерял сознание. Очнулся, видя, как над ним стоит старшина и орет что-то в лицо. Чукин рывком поднял его, усадил на стул. Василь держался за голову. Капала кровь…

Старшина велел идти умыться. Окатился холодной водой, стало легче. Голова немного болела, но гудеть и кружиться вроде бы перестала. Алексей осмотрел голову, извинился. Да Василь и сам на него не обижался, понимал, что своей несообразительностью мог, кого хочешь разозлить. Вообще-то, Чукин ему нравился. Защищал от нападок других «годков», был справедливым. Нос очень хотел быть похожим на своего старшину. Он его искренне уважал, и терзался, что никак не мог освоить специальность. Сказывалась нехватка технических знаний. В сельской школе учителя даже представить не могли, с каким сложным оборудованием придется работать их ученикам.

Сидели, разговаривали по душам.