Мунсайд

– Нет, Уоррен. Это не Жатва. Клянусь тебе. Это плохой район и какой-то хулиган.

– Ты правда так думаешь?

– Очень на это надеюсь.

– Вот только… раз он думает, что человек, то, наверное, обычный нож его может ранить.

Он будто слушал радиопередачу, какое-то странное шоу, где он был немым, незримым участником, одним из персонажей.

– Я хочу зайти.

Он не знал, как на это отреагировать. Хотел бы он увидеть ту девчушку с оттопыренными ушами и лохматыми волосами? Ничего не мог понять, кроме одного: сейчас ему нельзя засыпать.

– Я постою на шухере.

– Хорошо. – Дверь приоткрылась. – Спасибо, Уоррен.

Тусклый коридорный свет превратил ее в подобие тени. Он смотрел на нее через полуприкрытые веки, не зная, стоит ли притворяться спящим. В ее руках была коробка: пончиковая «Зу».

Она неловко улыбнулась и махнула рукой. Когда дверь закрылась, он смог разглядеть ее лицо: бледное, взволнованное и растерянное. Как и тогда, только сильнее.

– Ты меня преследуешь, – прохрипел он.

Она пожала плечами и осторожно положила коробку рядом.

– Они, правда, остыли…

Он был уверен, что там лежат малиновый и лимонный. Первый он всегда съедал только наполовину.

Девочка села на самый краешек стула.

– Зачем ты здесь?

И снова пожала плечами.

– Ты знаешь, кто я? Что я сделал?

– Знаю.

– И почему ты меня преследуешь?

Она хотела что-то сказать, но только потупила взгляд, глупо прикрыв рот.

– Я волнуюсь за тебя.

Он не хотел, но саркастично хмыкнул и отвернулся от нее. Думал ее задеть, проверить на прочность.

– С какой стати? Мы даже незнакомы.

– Ты просто не помнишь.

– Даже если так, то сейчас тебе лучше держаться от меня подальше.

Ее робость пропала.

– Давай без идиотских фраз в стиле «Сумерек»: «Я слишком опасен, держись от меня подальше», бла-бла-бла. Чушь собачья!

Он удивился и снова посмотрел на нее, но уже внимательнее.

– Что ты обо мне помнишь, раз мы уже знакомы?

Глаза ее забегали, она отчаянно пыталась что-то придумать.

– Ты был хорошим… человеком. Но с тобой случилось много всякого дерьма.

– Это можно сказать о любом. Еще.

– Больше всего ты боишься навредить остальным.

– Очевидно.

Она злилась, и это было забавно.

– Ты знаешь, что все это – обман. Знаешь и боишься признать.

Да, в точку. Но он молчал.

– Ты боишься Асмодея, ты видел его, подозреваешь, кто он на самом деле. Тебе кажется, что ты не можешь вырваться из этого города. Настолько, что ни разу не пытался. Ты ощущаешь потерю. Постоянно. Не помнишь, что или кого ты потерял, но горечь осталась. Твой психиатр…

Она говорила на одном дыхании, глядя ему прямо в глаза. Она испугалась, сжала руки на коленях.

– Черт, это была плохая идея. – Она поспешила уйти. – Очень плохая идея.

Он не понимал, что происходит.

– Я… черт. Забудь. Это все бред. Это очевидно. Я все это услышала…

Она уже схватилась за ручку двери. Аппарат отчаянно запищал, его сердце ускорилось.

– Кто ты, черт побери, такая?

Девчонка застыла. Она боялась.

– Глупый человечек, – он сам ответил.

И она ушла. Закрыла дверь. Побежала по коридору. Шаги звучали в такт писка аппарата.

Ивейн

Кольт великодушно согласился развезти нас по домам. Время было позднее, автобусы уже не ходили, денег на такси не было. Каспий не брал трубку и делал это мне назло. Стыдно признаваться, но я нуждалась в нем. Каспий умел меня утешить и подобрать нужные слова. Я была даже не против демонического обаяния, хотелось того ощущения полного покоя и легкого намека на влюбленность. Уоррен так не мог. Он рассуждал логически и соврать, что я поступила правильно, не смог бы.

– Может… он тебя и вспомнит. – Но мы знали, что пытаться пробудить психологически личность Кави опасно. Его сознание будто обнесено забором под напряжением, стоит новой личности подойти к ней, коснуться – случится разряд.

– Завтра мы займемся твоим мемориалом, – говорил Кольт, – допросим Кави, попытаемся выбить из него правду. Здесь два варианта: либо он окончательно свихнулся и нанес повреждения сам, либо он кого-то покрывает.

Очень надеюсь, что второе. Но покрывать он мог лишь одного человека – Дин. По крайней мере, по ее словам, она единственная в списках его контактов, более того, она его дилер. Но хотя вервольфы вспыльчивы и опасны, зачем ей это делать?

– Да, я тоже думаю о Дин. Но это не в ее стиле. Я ее хорошо знаю.

Даже не хочу знать подробности их взаимоотношений.

– Эй, парень, включить сирену, чтобы разбудить твоих родителей? – спросил Кольт, когда мы подъехали к дому. Уоррен перепугался и шутки не понял. – Будешь крутым парнем.

– Откуда в тебе столько оптимизма, Кольт? Тебе завтра разгребать кучу дерьма.

– Завтра у меня ужин, если ты не забыла. – Он весело подмигнул мне. Кровосос. – Выскакивай, малыш, – крикнул он пришибленному Уоррену. – Надеюсь, это была твоя последняя поездка в полицейской тачке.