Мститель

Безграничная горечь наполняла сердце Яануса. Незнакомо и ново было для него это чувство. Он не находил ему ни имени, ни объяснения. У него разболелась голова. Он встал и, не раздеваясь, лег на кровать. Но долго не мог уснуть. Наконец веки его сомкнулись.

Но что это?

Яанус как будто не лежал в своей комнате на кровати, а все еще продолжал стоять за стеной господского сада и видел все, что там происходило. Там гуляли с надменным видом молодые господа в роскошных одеждах, и каждый из них кричал и восхвалял самого себя. Потом появилась одинокая пара, это были рыцарь и какая-то барышня. Они шли, дружески держась за руки, и часто с улыбкой заглядывали друг другу в глаза. Рыцарь, наклонившись к ушку барышни, что-то говорил мягко и ласково, глаза девушки сияли, и счастливая улыбка озаряла ее лицо. И вдруг рыцарь обеими руками обнял ее…

Яанус хотел крикнуть, хотел броситься на помощь, но как будто окаменел — не мог произнести ни звука, не мог шевельнуть ни рукой ни ногой. И вдруг — о чудо! — рыцарь и девушка, которую он горячо обнимал, начали подниматься в воздух, все выше и выше… и, наконец, исчезли в облаках. Яанус устремил взгляд туда, где исчезло видение, и глядел до тех пор, пока в глазах не потемнело и две тяжелые слезы не покатились по щекам. Он протянул руки и воскликнул: «Эмми, Эмми!..» Внезапно облако снова разверзлось и показалось бледное лицо мертвеца — старого владельца замка; горящими глазами посмотрел он на Яануса, тощие руки его угрожающе протянулись к юноше, увядшие губы раскрылись, и раздался голос, подобный далекому раскату грома: «Оглянись, крестьянин! Оглянись, посмотри, что у тебя за спиной, о раб!» Яанус повернул голову и увидел большое желтеющее поле, где сотни рабов, мужчины и женщины, жали хлеб. Горячее солнце жгло им спину, с лица ручьем катился пот. Свирепый кубьяс ходил среди них взад и вперед, бранился и хлестал тяжелым кнутом каждого, кто осмеливался хоть на минуту выпрямиться. Приглушенные стоны, свист кнута и внезапные крики боли раздавались по полю. Когда Яанус посмотрел на лица рабов, ему показалось, что в каждом он узнает своего родного брата, свою родную сестру. Он закрыл глаза… Вдруг ему послышалось, что кто-то невдалеке окликает его по имени. Он открыл глаза и увидел, что кубьяс привязывает к скамье мальчика, которого Яанус хорошо знал, и начинает его беспощадно хлестать. Тяжелые удары кнута со свистом падали на спину несчастного, из ран брызгали крупные капли крови. Мальчик корчился и страшно кричал… Опять Яанусу послышалось, что кто-то назвал его по имени, он хотел с яростью наброситься на безжалостного кубьяса…

«Яанус! Яанус!» — отчетливо прозвучал в ушах Яануса жалобный голос, и он проснулся.

Юноша открыл глаза. Холодный пот покрывал его лоб. Комната была залита ярким лунным светом.

«Какой ужасный сон! — подумал он и даже удивился, что это было только сновидение, — так ясно он все видел. — Я готов поклясться, что действительно слышал свое имя».

— Яанус! Яанус! — отчетливо раздалось снова. Это было уже наяву.

Яанус быстро посмотрел в окно и, слегка вскрикнув, вскочил.

За окном стоял человек и глядел в комнату.

— Маанус! — воскликнул Яанус, узнав мальчика. — Как ты попал сюда глубокой ночью?

— Дорогой Яанус, впусти меня! — попросил мальчик. Он был бледен как мертвец и дрожал всем телом.

— Влезай прямо сюда.

Маанус с трудом пролез через узкое окно.

В комнате он чуть не свалился от слабости. Яанус поддержал его и провел к своей кровати. Маанус бессильно опустился на нее, опершись спиной о стену и свесив голову на грудь.

— Что с тобой, Маанус? — встревоженно спросил Яанус.

— Хлеба… кусочек хлеба!.. Я голоден… — произнес мальчик прерывающимся голосом.

Яанус вышел на цыпочках, пошарил на кухне, в кладовой, нашел кусок хлеба, мяса и кувшин кислого молока. Мальчик с жадностью голодного волка набросился на еду.

— Долго ты голодал? — спросил Яанус, озабоченный тем, как бы мальчик не наделал себе вреда.

— С субботы, — пробормотал Маанус, поглощенный своим занятием, и откусил большой кусок хлеба.

— Тогда тебе нельзя съедать все сразу. Маанус в испуге посмотрел на юношу.

— Ты себе наделаешь беды, перестань.

— Но, милый Яанус…

— Давай сюда, потом сможешь еще поесть.

Маанус с сожалением отдал оставшуюся пищу, Яанус поднял его на ноги, поправил кровать и сказал — Сейчас мы разденемся и ляжем спать. А пока расскажи мне, если можешь, что с тобой случилось. И пока они раздевались, Маанус рассказал сонным, но уже несколько окрепшим голосом, что кубьяс в субботу утром застал его дома и хотел наказать, как лентяя. Маанус в страхе бросился на двор, кубьяс с руганью погнался за ним. Быстрые ноги мальчика на этот раз спасли его, но вернуться домой он побоялся, так как кубьяс грозился засечь его до полусмерти. Он бродил всю ночь и весь воскресный день по лесу, пока, наконец, голод не привел его сюда.

Они залезли под одно одеяло. Маанус, свернувшись клубочком, прижался к груди Яануса и шепнул, уже засыпая:

— Делай со мной, что хочешь, я… я… ужасно… устал…